Литературная Газета 6354 ( № 2 2012)

Целью реформ было выведение крестьян из полукрепостного состояния, в котором они находились после Манифеста 1861 года.

Но сила инерции была такова, что распустить "общину даже сам Столыпин не решился сразу же, да ещё по всей стране" - выходить из неё получили право только отдельные хозяйства, но даже это вызвало "шторм возмущения в интеллигентских кругах[?] Проведение Столыпинских реформ требовало многих лет мирной спокойной работы". Во вступительной статье книги приводится такой факт. Уже после Октябрьской революции Кофод встретил в Москве одного знакомого, старого большевика, и тот ему сказал: "Если бы Вам, Андрей Андреевич, удалось продолжить свою работу ещё лет на 8-10, то наше дело не вышло бы, никакой революции не было бы".

А тогда, в предреволюционные годы, аграрная реформа и, в частности, разверстание шли впечатляющими темпами. Благодаря в том числе и недюжинной энергии Кофода. Его труды по землеустройству (!) были нарасхват, а неизданный справочник зарубежных законов по землеустройству способствовал тому, что соответствующий российский закон 1911 года стал лучшим в Европе. Он без устали ездил по губерниям, спорил с оппонентами и начальством, организовывал обучение землемеров, агитировал крестьян, устраивая им экскурсии в места удачных разверстаний, т.е. на хутора. А ещё ему поручали знакомить с положением дел иностранцев, которые вдруг проявили интерес к аграрной реформе в России. Суть этого интереса выразил в 1912 году один немецкий профессор: "Двадцатилетний мир и двадцатилетнее землеустройство - и Россия станет непобедимой".

Что было дальше - известно. Мировая война и революция, положившая конец в числе прочего и аграрным преобразованиям.