Литературная Газета 6356 ( № 4 2012)

Поэты-футуристы в начале XX века призывали бросить Пушкина "с парохода современности". Не получилось. В Кишинёве богатая и мощная строительная компания решила осуществить это в прямом смысле. В шести метрах от дома-музея два года назад начали возводить многоэтажный жилой комплекс. Выкопав фундаментальную яму, стали вбивать свайные опоры. Действовали по закону жанра - ночью. Здание музея сотрясалось, как избушка на курьих ножках. По двухвековым стенам и потолкам пошли трещины. На защиту поэзии от техники вместе с сотрудниками музея встал весь квартал. Подключилась пресса. С помощью русской общины и посла России удалось пригласить на погляделки председателя парламента - Мариана Лупу. Жители соседних домов, показывая на дом, сказали: "Эти трещины не по фундаменту и стенам, а по нашим сердцам". И временно исполняющий обязанности президента страны обещал взять ситуацию под свой контроль. Эти бы слова да стройкоррупционерам в уши, иначе Бог им не простит.

Кто сильнее

В сорока километрах от Кишинёва находится окружённое ореховыми рощами село Долна. Сюда, в родовое имение помещика Замфираки Ралли, с молодым хозяином Иваном Ралли, поклонником поэта, приехал на несколько дней погостить Пушкин. Рядом с Долной, близ Юрченского леса, по преданию, он увидел в таборе цыганку Мариулу - прообраз Земфиры. Несколько дней стали месяцем и дали миру поэму.

В 1989 году филиал Дома-музея А.С. Пушкина в Долне закрыли на реставрацию, а затем передали на финансирование местного бюджета. А тут рушилась страна. И о музее позабыли. Он стоял бесхозным. И, что интересно, за семь лет закрытые соседнюю школу и детсад растащили по камушкам, а дом, где жил поэт, не тронули. На очередном сельском сходе власти спросили: "Что вы хотите восстановить в первую очередь?" И жители ответили: "Верните нам Пушкина". Так крестьяне оказались мудрее правителей. И новый президент с помощью концерна "ЛУКойл" вернул филиал музея к жизни. Идеалисты оказались сильнее материалистов.

Формат выбирает молодость

На посвящении в лицеисты, где я присутствовал, были учащиеся из лицея имени Петру Мовилэ, первоклашки из Кишинёвского театрального лицея, хором продекламировавшие "У Лукоморья дуб зелёный[?]", и студенты из университета непризнанной Приднестровской Молдавской Республики. Выйдя во двор, студенты помолчали, попытались закурить, но под укоризненным взглядом сокурсниц спички не зажгли. Затем один студент обратился к товарищу: