Литературная Газета 6358 ( № 6 2012)

С "тихим бешенством" Владимир Шемшученко ("ЛГ", 2012, № 4) отмахнулся от постмодернизма, обнаружив в нём наглую пустоту, позволяющую бездарям не только невнятные стишки сочинять, но и определять качество "воздуха, которым дышит вся наша псевдолиберальная братия". Полгода назад Лидия Сычёва ("ЛГ", 2011, № 32-33) аттестовала постмодерн как "равновеликость всего и вся, бесконечный тупик", показав, что данное явление вполне подходит для обозначения греха, тотального лицемерия и двуличия: чиновник стоит со свечой в храме, и он же отдыхает в ночном клубе, утром успевает побороться с коррупцией, днём спокойно получает взятку. Постмодернизм, не терпящий живого, оказывается пространством существования "биороботов", "машинных людей". Расставшийся с человечностью постмодернист даже до атеизма дотянуться не может. Как "зомби", он выполняет программу, в которой Бог просто отсутствует.

Пусть так, постмодерн - зло, следовательно, противостояние ему вызывает в памяти иной этический знак. Но если нравственный человек, оценивая сейчас существующую жизнь, видит зомби, бредущих в пустоте, может, он просто устал от мира, который изменился, от самого себя, привыкшего к иному формату существования? Житейский пессимизм, возведённый в философскую концепцию, способен стереть любовь, ввергнуть в тоску вялотекущего апокалипсиса, встречающегося на каждом шагу. Если реализм фиксирует лишь знаки угасания и распада, он психологически опаснее постмодернизма. Потому что как метод он совершеннее и веришь ему значительно больше.

Жизнь, как всегда, полна драматизма. Кто-то, поддавшись депрессии, начал вторую неделю запоя. Другой - да ещё совместно с женой - принял решение больше не заниматься деторождением. Третий перестал ходить в храм и приобрёл ироническое настроение. Четвёртый опять целый вечер смотрит набегающие волны телесериалов. Всё это часто называют постмодернизмом. Им могут обозначить и избыточный гедонизм, заставляющий плевать на ближних с высокой башни, и нарастающий пессимизм с плохо скрытой суицидальностью. Это слово вышло за пределы специальных явлений культуры, набора причудливых артефактов и получило право обозначать разные житейские провалы. Для многих постмодерн - не Пригов, Рубинштейн или Виктор Ерофеев, а всё, что не нравится сегодня.