Литературная Газета 6367 ( № 15 2012)

В основе замысла "Дирижёра" - "Страсти по Матфею" - оратория, написанная митрополитом Илларионом (Алфеевым). Именно архиерей Русской православной церкви предложил Павлу Лунгину экранизировать своё сочинение. Трудно сказать, зачем понадобился владыке этот проект. Вряд ли им двигало композиторское честолюбие, скорее, в кинематографе виделся мощный миссионерский инструмент. С его помощью широкая аудитория могла бы ознакомиться с новым веянием - сплавом католической музыкальной традиции и богослужебных православных текстов.

Не наше дело рассуждать, насколько экуменическое движение опасно русскому православию. Оставим музыковедам споры о профессиональной состоятельности произведения митрополита Иллариона, пусть они спорят, является ли композитор эпигоном Баха или демонстрирует смелость, обращаясь к традиции барокко.

Главное - музыка эта проста, интуитивно узнаваема современником и точно соответствует функции. Вести в Церковь.

А вот фильм Лунгина, в котором "Страсти по Матфею" звучат почти непрерывно, кажется, направляет зрителя в противоположную сторону.

Идея автора оратории состояла в том, чтобы использовать в качестве иллюстративного ряда съёмки полуразрушенных монастырей Сербии и Черногории - сохранившиеся там древние фрески. Однако в результате режиссёрских раздумий концепция изменилась, Лунгин "не захотел делать такой традиционный документальный фильм". И здесь Павла Семёновича можно понять. Создание убедительного киноряда, который помог бы зрителю сосредоточиться на евангельском тексте, - лишь род подвижничества, не имеющего перспектив широкого общественного резонанса.

Лунгин снял кино, в котором его присутствие нельзя не заметить.

Представьте, если бы в багетной мастерской вместо оформления картины её бы решили сделать побогаче, дорисовать что-нибудь эдакое.

В фильме появляется сюжет, главный узел которого - отношения отца и сына. Некий выдающийся дирижёр (артист Владас Багдонас) узнаёт, что в Иерусалиме покончил жизнь самоубийством его сын. Он летит в Священный город одновременно и на похороны, и на гастроли. Летит с хором и оркестром, чтобы исполнить там "Страсти по Матфею". На фоне трагедии дирижёра развивается конфликт второстепенных, но значимых персонажей. Хористы, муж-атеист (Карэн Бадалов) и верующая жена (Инга Оболдина), разыгрывают интригу с адюльтером, вследствие чего сакральной жертвой становится ни в чём не повинная, случайно вовлечённая в историю мать двоих детей (Дарья Мороз).