Литературная Газета 6376 ( № 24 2012)

- Я чувствую свою силу, когда выхожу на сцену, - говорит она. - Но порой жизнь ставит меня в такие ситуации, когда я в профессии ощущаю собственную беззащитность. Мне хочется, чтобы на сцене смеялись вместе со мной, а не надо мной. Также и в жизни. Актёрская профессия настолько зависима от всего, что иногда я думаю: знай я об этом с самого начала, крепко подумала бы, стоит ли мне этим заниматься?

Конечно, театр - это жизнь. Сложная, трудная, с препятствиями и невзгодами. Это не только успех, аплодисменты и цветы. Это - судьба. Только настоящий талант, до фанатизма преданный театру человек остаётся в этой профессии и добивается успеха. Наталья Петровна - из этой когорты людей. Ей подвластна любая роль. А ведь сыгранная по-настоящему роль героя накладывает свой отпечаток и на жизнь, судьбу актёра. Наталья Петровна признаётся:

- Всё, что я играю, каким-то образом влияет на меня, на поведение, на общение с людьми. Например, когда я репетировала "Волки и овцы", то была очень крутой: могла всё, что угодно. И это ощущение силы своей героини - крутой Мурзавецкой - сидело у меня внутри: "Имею право!"

А может, такое ощущение внутреннего слияния со своей героиней возникло у актрисы из-за того, что ей очень близки роли в классических спектаклях? В тех, которые прошли испытание временем и остались на сцене, где действуют настоящие, не придуманные герои из нашей реальной жизни?

Признаться, я тоже очень люблю классику. И когда в тульской драме ставится очередной такой спектакль, всегда знаю: это будет интересно, это надо обязательно посмотреть. А много раз случалось наоборот: играют какую-нибудь легковесную, с песнями и плясками, мелодраму, зал переполнен, публика в восторге, а хочется покинуть зал уже в антракте. Вот так и Наталья Петровна прямо заявляет:

- Я очень хочу играть классику! Я бы хотела сыграть Ольгу в "Трёх сёстрах" Чехова. Или что-то из Горького, поскольку я нижегородская, душа лежит к нему. Но Горький сейчас не в моде, а Чехова не понимают. К сожалению, сегодня даже классика стала конъюнктурной, её подразделяют: это можно ставить, хорошо "для кассы", а вот это смотреть не будут. А те же "Мещане" Горького просто просятся на сцену: так современно и так необходимо это видеть людям, чтобы изжить из себя мелкое, ненужное и бездуховное.