Литературная Газета 6381 ( № 34 2012)

Захар Прилепин и вопросы сталинизма

ИДУ НА ВЫ!

В лучшем случае писатель, возглавляющий литгазету или журнал, может натравить подручного критика на другого сочинителя: как приятно сводить счёты, оставаясь за кадром. З. Прилепин "Книгочёт. Пособие по новейшей литературе"

Сначала анекдот. Берлин 45-го. Бомбёжка. В бункере сидят Штирлиц и Мюллер, пекут картошку, выпивают, вспоминают, как вместе учились в разведшколе имени Коминтерна, поют вполголоса "Если

завтра война[?]"

- Эх, не могу себе простить, - говорит Штирлиц, - что мы Гитлера не завербовали[?]

- А что его вербовать? Он же наш Адька Хитров из секретной группы[?]

Соратники задумчиво смотрят друг на друга. Авиация бомбит рейхс-канцелярию. Танки штурмуют  Берлин.

К чему я вспомнил этот бородатый анекдот? А к тому, что он напомнил нынешнюю ситуацию в стране. И в частности, недавнее письмо товарищу Сталину, которое от имени либеральной общественности составил писатель, лауреат Букера, "Нацбеста", "Ясной Поляны" и проч. Захар Прилепин. Собственно, инвектива, по ходу дела превращающаяся в панегирик, приём не новый. Но от постмодернистов новизны давно никто и не ждёт. По жанру это что-то среднее между "письмом учёному соседу" и дайджестом, слепленным без ссылок, конечно, из всего того, что писали о сталинской эпохе в "ЛГ" настоящие знатоки проблемы ещё в 90-е: Кожинов, Бушин, Семанов, Ко-

стырченко, Проханов, Рыбас, Юрий Жуков и многие другие. После 2001 года, когда за кадром возник новый главный редактор, появилась рубрика "Настоящее прошлое", где часто обращались к разоблачению истероидных антисталинских мифов. По некоторым приметам эту рубрику Захар Прилепин активно почитывал. Собственно, ничего плохого в послании молодого писателя усопшему вождю нет: ну захотелось автору поглумиться над антисталинскими фобиями нынешней либеральной элиты, уходящими корнями в семейные обиды. А то, что литературное поколение нулевых на предшественников ссылаться не приучено, это всем давно известно: если ты из пробирки, то и благодарить, кроме пробирки, некого[?]