Литературная Газета 6382 ( № 35 2012)

"Иностранные писатели, сложившие нелепые басни о его суровости, при всём том по многим знаменитым его делам великим мужем нарицают. Сам Пётр Великий за честь поставлял в мудрых предприятиях сему государю последовать. История затмевает сияние его славы некоторыми ужасными повествованиями, до пылкого нрава его относящимися, - верить ли столь не свойственным великому духу повествованиям, оставляю историкам на размышление", - так писал М.М. Херасков, сделавший царя Ивана Васильевича героем "русской "Илиады". Правда, вскоре вышел девятый том карамзинской "Истории" - и дети Арбата вынесли грозного царя из Мавзолея. Ему - первому русскому царю! - не нашлось места даже в композиции памятника "Тысячелетие России". "Предобрая царица Анастасия" там есть, а её мужа политкорректно проигнорировали.

И вот - премьера в телевизионном театре Эдварда Радзинского: "Воскресшие тени. Иван Грозный и Владимир Старицкий". Сразу вспоминается убийство под музыку Прокофьева: низкие своды кремлёвских теремов, эпос Эйзенштейна. Сюжет - фантастический, это экранизация легенды, правда там только художественная. А забыть эту кинокартину невозможно[?]

Мы знаем: Эдвард Радзинский - не равнодушный парнасец. У него и Сократ, и Сенека превратились в наших современников. Лукавая улыбка, эзопов язык с отточенным дельфийским произношением[?] Какие могут быть сомнения? Эдвард Станиславович не гербарии перебирает, он собирается бичевать и врачевать.

Но если уж гоняться за злободневными ассоциациями, напрашивается сюжет "Иван Грозный и Симеон Бекбулатович". Но - "ходить бывает склизко по камешкам иным". В нынешней политической элите нет двойников князя Владимира Старицкого. Ходорковский? Лужков? Нет, не то, совсем не то[?]

К Радзинскому привычно придираются историки, но он творит в жанре исторической поэмы, здесь ошибки и натяжки неизбежны. Да, святитель Сильвестр служил в Благовещенском, а не Богоявленском соборе. Но Радзинский - импровизатор, он не любит давать ссылок, не любит даже оглашать фамилии поэтов, чьи строки цитирует. Темперамент мешает показать полутона эпохи, оговорки и сомнения испортили бы мелодию монолога.