Литературная Газета 6386 ( № 39 2012)

В США зарегистрировано около 1,2 млн. носителей ВИЧ, в Вашингтоне с этой инфекцией живут почти 3% горожан. В разгар эпидемии был даже введён запрет на въезд в страну инфицированных, который был снят лишь через 22 года, в 2009-м уже Бараком Обамой. Своего президента американские учёные вспоминали на круглом столе не раз. Барак Обама, подавая пример избирателям, сам сдал тест на ВИЧ, заявил, что скоро появится поколение, которое не будет знать СПИДа, увеличил финансирование на решение проблемы и поставил задачу покончить с эпидемией.

Но покончить с ней, когда мир открыт, в одной отдельной стране всё равно, что построить там коммунизм. Наверное, поэтому американцы убеждали участников круглого стола в необходимости лечить абсолютно всех инфицированных, снижая вирусную нагрузку до безопасного уровня, то есть до такого уровня, когда вирус не угрожает здоровью самого носителя ВИЧ и не передаётся его партнёру. Сегодня антиретровирусную терапию в одних странах назначают только уже больным СПИДом, в других только беременным, в-третьих - семейным парам, в которых муж и жена имеют разный иммунный статус. В России сначала тоже лечили только тех, у кого болезнь уже перешла в стадию СПИД, сейчас терапию назначают гораздо раньше. В целом же бесплатное лечение у нас получают примерно 20% инфицированных. Почему не все? Лекарства очень дороги, также дороги и лабораторные тесты, которые надо проводить регулярно, чтобы понять, верна ли выбранная стратегия подавления вируса.

Впрочем, проблема не только в деньгах. В США, где финансирование гораздо выше, всё равно лечение получают те же 20%. Во-первых, далеко не все имеют медицинскую страховку, во-вторых, очень сложно убедить человека, не чувствующего себя больным, ходить по врачам и ежедневно, до конца жизни, принимать таблетки. Вот эта вторая проблема, пожалуй, самая главная, и она характерна для всех стран, в том числе и для России.