Литературная Газета 6392 ( № 45 2012)

Вот на днях вальяжный молодой профессор из Высшей школы экономики весьма доктринально высказался в том смысле, что русские не умеют дружить. Все, мол, народы умеют, а русские - нет. От изумления у меня встали дыбом отсутствующие волосы. Немало грехов можно насчитать у русских людей, как и у всех прочих, но в грехе вероломства они вроде бы замечены не были. Даже маркизом де Кюстином. Знаменитая фраза того же Гоголя мгновенно пришла на ум, что таких "товарищей, как в Русской земле, не было таких товарищей". Менее пафосный современный автор, Сергей Довлатов, меланхолично заметил, что американское понятие friend соответствует, скорее всего, русскому "добрый знакомый", а о дружбе в русском понимании за океаном вообще не имеют представления.

А сам-то уважаемый историк, он где жил? У него, что, не было друзей до гроба во дворе, в классе, в роте, если служил, в университете? Он что никогда, не звонил под вечер старому товарищу от распирающего его горя или счастья? И старые друзья никогда не мчались к нему по первому зову через весь город с деньгами, с бутылкой, со словами участия? Да и чем ещё обороняются русские люди от бесконечно выпадающих на их долю напастей, чем утешаются, как не умением дружить?!

Впрочем, что сотрясать воздух, ведь ясно же: житейские претензии учёного историка целят в российскую политику. Он этого и не скрывает, нет, мол, у нас друзей, кроме Северной Кореи. Сильно сказано, если вспомнить, что никакой особой сердечности, кроме обычной деловой корректности, у нас с корейскими соседями нет. Странный упрёк. И вообще кто-то из английских лордов, чей авторитет у нашего историка, не сомневаюсь, велик, выразился в том смысле, что и в Британии нет друзей, а есть лишь интересы. Наша страна как раз ради так называемых друзей об интересах своих часто забывала. На чём и накалывалась. Так что укоризну скорее можно было бы считать комплиментом.