Литературная Газета 6394 ( № 47 2012)

В любой точке современности есть выход в эпос и апокалипсис, в поэтику смертельного конфликта цивилизаций и духовных символов - это закон прохановской прозы. Гельмановский проект в Перми - не насыщение Урала последствиями эстетических экспериментов и мировоззренческих катастроф, а наглое, продуманное до мелочей строительство ада, кульминационный момент войны против России. Инфернальный Маерс, замаскированный под эстета и галериста, может выиграть только в одном случае: если помогут Губернатор и Олигарх, Председатель Законодательного собрания и Архиепископ. Не всякая власть от Бога, - эта мысль заставляет Александра Проханова обратиться к необходимой ему каталогизации: повторяющиеся сцены с участием типажей, причастных к разным уровням власти, показывают, что ад везде расставил свои фигуры.

Когда идёт война и ад достиг успехов, искусство романа теряет смысл. Роман - образ победившей человечности, способной к познанию себя в диалогических формах сложного повествования. Проханов сообщает, что мы двадцать лет живём в бездне. В аду роман невозможен. Там, где реальны чудовища, роман - диалог сложных сознаний - ирреален и неуместен.

Автор "Человека Звезды" представляется мне мастером эпической словесности, который пытается вытащить русского человека из вялого романа как формы ложного смирения. Проханов хочет дать русским Новое Средневековье как мир воли, а не сомнений. Свобода в этом случае закономерно приносится в жертву. Ни один герой не живёт самостоятельной жизнью, не имеет персональной судьбы. Все - в авторской руке: и тёмный Маерс, и спасающий Россию Садовников.