День прозрачен и свеж. Солнца нет,
Но светло - так весь день напролёт;
То сквозь тучи просеянный свет
Ощущение солнца даёт.
Белый день в онеменье застыл.
Это тихое торжество
Опускается к нам с высоты;
Пахнет дымом, простором, листвой[?]
И сейчас нам дороже всего
Растворённых в тумане лучей
Это тихое торжество,
Этот день - и не твой, и ничей.
Эта в лёгком тумане лазурь -
Тот, кто был в ней, уже невредим -
Сохраняя для будущих бурь
Эту радость, и солнце, и дым.
* * *
Был ночью дождь. А нынче небеса
Белеют перистыми в лужах. И ограды
Черны. И громки птичьи голоса,
И на пути сырой, набухший остров сада.
Войду в него. Мне двери распахнёт
Зелёный мир. И в шум его зелёный
Я облачусь. И - радостный народ -
Наденут птицы звонкую корону
Мне на голову. Под бременем таким
Легчайшим бременем приму я свет простора.
Весь мир приму - дотоле нелюдим
И красота земли предстанет взору:
У озера воздушны тополя -
Светлеют над зелёною страною.
И - радость: их листвой сама земля
Легко и вольно говорит со мною.
Природы голос - вечный и живой
Исходит от земли и небосвода.
Лишь в ней одной блаженство и покой.
Лишь в ней одной - свобода.
От Щербинки до Парнаса рукой подать
От Щербинки до Парнаса рукой подать
НАШ ЗОЛОТОЙ ФОНД
Разумеется, речь идёт не о том Парнасе, что в Греции, а о подмосковном имении Остафьево, - названном Русским Парнасом. В этом имении у князя Вяземского жил Карамзин (здесь он писал свою "Историю государства Российского"), бывали Пушкин, Жуковский, Батюшков, Даль, Денис Давыдов, Мицкевич, да кто только не бывал из высшего - в настоящем смысле слова - общества пушкинской эпохи. Четверть века ездит сюда на работу Михаил Анатольевич Шаповалов - писатель, литературовед, научный сотрудник музея, экскурсовод. Экскурсовод, заметим, блестящий. Это он ввёл многих, очень многих "футбольно-пепсикольных" юношей в мир русской культуры, в золотой век русской поэзии. Он так вжился в ту эпоху, что его поистине можно называть другом Вяземского и Карамзина. Друзья шутят: когда Михаил Анатольевич подъезжает в автобусе к своему Парнасу, вид у него такой отрешённый, будто он видит идущих с прогулки по лесу героев своих книг.