Литературная Газета 6396 ( № 49 2012)

Гламур от такого кино вздрогнул и стал креститься: "Слава богу, что всё это рухнуло, что сгинула эта советская мощь, эта кошмарная военная сила, о которой вещает этот ужасный милитарист!" Они обсудили кино за чашкой кофе во французских кондитерских, взволнованно списались по Интернету и поняли: нужно ещё активнее махать белыми ленточками и призывать Обаму на царство. Для этих людей идея защиты страны горька и нелепа. Им сладка идея капитуляции. Они никогда не признают очевидных вещей. К примеру, того, что их покой, комфорт и достаток обеспечивают стратегические бомбардировщики, баллистические ракеты и атомные подводные лодки. Иначе бы они жевали сено в бараках. Или в качестве "креативных капо" отрабатывали привилегию отправиться в крематорий последними.

Отзывы "либералов" о фильме читать и слышать оказалось просто смешно. Они сразу заявили, что это рука Кремля. У них всюду рука Кремля. Рука эта длинна и коварна. Это она направила журналисток в цитадель революции - ресторацию Ксюши Собчак. Это она искушала грузинскими долларами неподкупного Удальцова. И то, что делал в положении полулёжа революционный Рыжков, тоже творила рука Кремля.

Ещё "либералы" очень обиделись на Проханова за то, что он назвал их "сучьей породой". Слышать такое, конечно, малоприятно, но ведь определение точное. Только эта порода может отнять жизни у миллионов людей и спокойно есть, спать, пыхтеть сигареткой в кофейнях; только эта порода может шастать по иностранным посольствам и клянчить деньги у иностранных спецслужб; способна восторгаться выходкой в храме Христа Спасителя и славить очевидных ничтожеств, нашедших способ разбогатеть.

 "На фонарях висеть будем", - заявила Ксения Ларина после телемонолога Проханова. Грустен был эфир "Эха Москвы" в тот памятный вечер. Витало в нём некое дурное предчувствие, и перспективы укрепления демократии за счёт уничтожения населения выглядели как-то туманно.

Успокойтесь, господа. Вешать вас, конечно, не будут. Не в Америке живём, где бы за такие дела удавили или отвесили по пятьсот лет тюрьмы. Но памятник жертвам либерального террора рано или поздно будет открыт. И мы завалим его цветами в память миллионов людей, которых вы переместили на небо.