Литературная Газета 6400 ( № 2-3 2013)

В начале романа Полынов как будто резко отрицательно относится к "делам" Короедова, но вскоре выясняется, что всё это лишь "благие" мысли, что у Полынова, как обычно, слово расходится с делом. Вся история взаимоотношений Полынова и Короедова говорит о том, что так называемому либеральному интеллигенту по пути с промышленными дельцами. Либеральная фразеология подобных интеллигентов, их "презрительное" отношение к выскочкам, их показная гуманность - всё это атрибуты маскировки, той половинчатости, которой отличалась ренегатствующая интеллигенция.

Пока отношения с рабочими не затрагивают узкого круга его личных интересов, Полынов - "гуманист", он даже не прочь помечтать "о людском счастье", "о счастливой человеческой жизни", мысленно представить себе, как проложенная им дорога понесёт культуру и свет в "убогие землянки рабочих". Эти благие порывы проявляются и в том, что Полынов требует от администрации построить больницы и школы для рабочих. Полынов с презрением отвергает приглашение Захара Короедова поступить к нему на службу, а когда тот предлагает ему грязную сделку, то стреляет в него.

Таков Полынов в начале своей деятельности, пока его гуманистические устремления ещё не столкнулись с личными интересами, пока он может мечтать, ничего не принося в жертву, любуясь собственными "высокими" чувствами. В конце концов он вынужден сбросить маску, выступить совсем в ином обличье.

Как только на железной дороге вспыхивает забастовка, обнаруживается ничтожество души, мелкий эгоизм Полынова. Помощник Полынова метит на его место, и первая мысль, которая возникает в голове инженера, - это мысль, что он может потерять своё служебное положение. "Это для тебя подходящий случай попытаться оттолкнуть меня и занять моё место", - думает он о своём помощнике, а затем решает действовать смело и энергично, чтобы устранить угрожающую ему опасность.

Тот же Полынов, который ранее пространно рассуждал о тяжёлой жизни рабочих и как будто сочувствовал им, в действительности настолько далёк от понимания их интересов, что не может даже найти с ними общего языка. Достаточно показателен в этом смысле разговор Полынова с забастовавшими рабочими.

Слушая возражения забастовщиков, Полынов думает: "Нет, с ними только плетью разговаривать". Пропасть, и ранее отделявшая Полынова от рабочих, стала ещё глубже. Покидая толпу железнодорожников, инженер каждую минуту ожидал, что "плюхнется в затылок пущенный сзади камень".