Литературная Газета 6400 ( № 2 2013)

Наука строится в предположении о том, что её объект не имеет скрытых внутренних состояний. Что это значит? Это значит, что научно можно познать только то, что не может скрыться от всевидящего ока учёного. Например, русский язык говорит нам: "чужая душа - потёмки". А это значит, что чужая душа не является объектом внешнего рассмотрения, потому что она составляет то внутреннее состояние, в котором может скрыться от наблюдения любой человек. По внешнему виду нельзя судить о внутреннем. Наука может судить только о внешнем. Психология есть в некоем роде физиология. Это понял Декарт, который сформулировал мысль о том, что материя - это не то, что имеет глубину, качество, состояния, а протяжённость, у которой нет ещё какой-то другой скрытой протяжённости, ибо она одна и прозрачна, как поверхность. Наука, говорил Декарт, как раз и занимается протяжёнными вещами. Учёный, который не соблюдает это правило, может оказаться в положении незадачливой курицы, которая думала, что мир прекрасно устроен: в нём трижды в день в одно и то же время появляется хозяин с зерном, но вот однажды хозяин появился, но не с зерном, а с топором, и куриная картина мира разрушилась.

Учёный не может сказать, что у него сегодня плохое настроение, и в плохом настроении у него нет сообщения с истиной. Плохое настроение может быть только у экстрасенса, у людей, обладающих сверхсенсорной чувствительностью. Но они не учёные. Для учёного истина имеет принудительный характер.

ИСТИНА

Истина - это такое воображаемое, которое может оказаться реальностью. Научная истина не зависит от того, кто её воспринимает. Если она дана кому-то в Москве, то это значит, что она так же будет дана любому другому человеку в Казани. Если бы не было истины, то учёный не смог бы работать, потому что истина может быть только абсолютной. И хотя её никогда нет сегодня, учёный полагает всё-таки, что она будет завтра. В науке никто никому не верит, в науке всё нужно проверять, всё нужно пересматривать. Стремятся к абсолютной истине, а получается относительная.

ГАЛИЛЕЙ и АРИСТОТЕЛЬ