Литературная Газета 6439 ( № 46 2013)

– Я всех русских писателей люблю переводить! Я перевёл и русских классиков XIX века – Пушкина, Чаадаева, Лермонтова, Достоевского, Льва Толстого, и писателей XX века – Горького, Андрея Белого, Пастернака, Цветаеву, Мандельштама, Надежду Мандельштам, Хармса, Солженицына, Эрдмана, Шаламова, Пришвина, Бродского, Распутина, Виктора Ерофеева, Пелевина... Когда-то мне казалось, что философское содержание, например у Чаадаева и Белого, или модернистский и постмодернистский метод – самое сложное для перевода, а теперь я считаю, что самая сложная задача для художественного перевода – это Пушкин, его «ясность и простота». Что до русских великих писателей, которых китайские читатели читают меньше, чем они того заслуживают, я бы тут упомянул Баратынского, Лескова, Зайцева и Шаламова.

– Недавно в Пекине отметила своё 99-летие старейшая китайская русистка – Елизавета Павловна Кишкина. Встречались ли вы с нею? Кого из своих учителей вы можете особо вспомнить и отметить?

– Я Елизавету Павловну хорошо знаю. Особенно через её дочь, известную русистку, профессора Пекинского университета иностранных языков Ли Иннань. Из своих преподавателей я хотел бы особо отметить профессора Ли Гана (1926–1997), известного китайского переводчика русской литературы. В 1960 году он опубликовал свой перевод повести Айтматова «Джамиля» в журнале «Мировая литература», и эта публикация вызвала сильный резонанс среди китайских читателей и писателей. С тех пор его переводы выходили в свет один за другим, он издал более тридцати книг, общий объём его переводов – свыше семи миллионов китайских иероглифов. Он скончался, когда ему был только семьдесят один год, и его родные и коллеги считают, что он умер из-за слишком напряжённой работы, он всю свою жизнь посвятил переводу русской литературы.

– Знакомство с иностранными литературами как-то сказывается на литературе Китая? Как это происходит на примере взаимодействия с русской литературой? И что меняется сейчас, когда на передний план выходит литература англо-американская?

– Русская литература играла очень большую роль не только в области культуры, но даже в области политики и идеологии Китая. Если не считать СССР, по объёму издания русской художественной литературы и по степени влияния русской литературы на общество Китай занимал первое место во всём мире. В течение столетия мы почти уже перевели всю русскую литературу, в Китае было издано более пяти тысяч наименований произведений русских писателей, общий тираж их составляет миллиард – это одна третья часть всей нашей переводной литературы.

В 50-е годы прошлого столетия русская и советская литература в Китае выступала не как иностранная, а «своя» литература. Но теперь уже очень мало кто среди китайских писателей говорит по-русски, и китайские читатели тоже очень редко читают современную русскую литературу. Можно сказать, что русская литература в Китае сегодня является только одной из зарубежных литератур. Если в прошлом китайский народ читал «Что делать?» Чернышевского или «Как закалялась сталь» Николая Островского как свой «учебник жизни», то теперь они смотрят на русскую литературу только как на «совсем другие ландшафты». Это словосочетание я взял из романа Виктора Пелевина, который я перевёл с русского на китайский язык. Теперь в Китае многие считают, что русская литература постепенно уходит от китайских читателей и её влияние на китайское общество сильно падает, хотя её всё равно нормально переводят, читают и изучают у нас.

С другой стороны, раньше в китайском изучении русской литературы была тенденция к политизации и социологизации, а теперь такая тенденция значительно менее ощутима: по мере развития социальной демократии, с появлением нового поколения переводчиков и исследователей изучение русской литературы в Китае всё больше сосредоточивается на художественности, на эстетических аспектах литературы, больше внимания уделяется научности и независимости исследования. Словом, русская литература в Китае сегодня как будто ближе к чистому литературному восприятию, и это нам, новому поколению китайских переводчиков и исследователей, любителям «чистой» русской литературы, счастье, а не беда!

– А вы не скучаете по глубоким смыслам? По тому морализаторству, которое было неотъемлемым от русской литературы XIX века и от советской литературы? Современная литература не кажется вам облегчённой, развлекательной?