Литературная Газета 6440 ( № 47 2013)

В моей биографии судебного очеркиста было всякое: вынужденно-тайные командировки по жалобам читателей, с последующим визитом к местным властям; угрозы по телефону; слежка нанятых "топтунов" и неожиданная помощь местных единомышленников (в Волгограде в январе 90-го они вышли на митинг с плакатами-цитатами из моего очерка, после чего руководитель области был снят). Но эпизод, случившийся недавно, меня озадачил: то, о чём я писал 15 лет назад (!) ( судебный очерк «В петле беззакония», «ЛГ», № 32-33, 12 августа 1998 года ), недавно вдруг словно бы заново ожило.

Нет, я не обольщался, когда писал в те годы о криминогенной ситуации в Скопине. Не ждал триумфального «принятия мер» – в конце 90-х выступления прессы местные власти уже (как, впрочем, и сейчас) старались словно бы не замечать. И всё-таки, казалось мне, должны же они встревожиться, прочитав, – я ведь рассказал историю, в которой стражи порядка фактически подтолкнули ни в чём не повинного парня к самоубийству. А заодно привёл факты негодной работы милиции, погрязшей в корысти и беззаконии.

Не встревожились. Отделались коротким сообщением о том, что начальник милиции В.М. Кузнецов « предупреждён о неполном служебном соответствии ». Всего лишь! И ситуация продолжала развиваться по криминогенному сценарию.

А догнало меня эхо скопинской жизни в московской клинике. В палате на трёх человек. В ней, как, наверное, в каждой мужской компании, в промежутках между визитами лечащего врача, шли своего рода парламентские дебаты. О всеобщем взяточничестве. О непрекращающейся стрельбе по бизнесменам. О новом российском капитализме, про который один из моих сопалатников, плечистый водитель грузовика, недоучившийся в Бауманском («Семью надо было кормить»), сказал, ворочаясь на визгливо-скрипучей койке:

– Да разве ж это капитализм? Настоящий капитализм – это когда экономика свободная. А у нас разве есть конкуренция? Вон малый бизнес душат все, у кого хоть какая-то власть!..

Другой сопалатник (назову его здесь Василием Рудаковым), молодой менеджер (28 лет), не выпускавший из рук новенький, светящийся голубым экраном айпад, позволявший с раннего утра и до поздней ночи «сидеть в интернете», переписываясь с нужными людьми, откликнулся со своей койки, не переставая перебегать пальцами по клавиатуре:

– Какая может быть конкуренция, когда даже нет нормальной прозрачности?! Ведь почти каждое предприятие выдаёт своим работникам «серые зарплаты». Или расплачивается продукцией. Вот, например, у нас в Скопине[?]

И стал рассказывать, как руководители Скопинского автоагрегатного завода, выпускающего амортизаторы для «Жигулей», доплачивают рабочим, получающим гроши, неучтённой продукцией. И те продают полученные вместо зарплаты амортизаторы скупщикам. Тоже за гроши. А вот скупщики эту необходимую деталь, часто выходящую из строя (её в просторечии именуют – «мосол»), вывозят из Скопина в близлежащие города, завышая цену в десятки раз. Эти псевдопредприниматели (их там называют «мосольщиками») наживают капиталы, строят коттеджи, покупают иномарки.

Оказалось: Василий, работающий сейчас в Москве, сам родом из Скопина, там живут его родители, там он учился в школе, ходил на занятия секции самбо. И везде – в автобусе, маршрутке, в магазинной очереди – каждый день слышал: опять стреляли… До сих пор, спустя годы, приезжая домой, он первым делом узнаёт криминальные новости.

– А что с амортизаторами? – спрашиваю. – Прекратился «бизнес»?

– Ничего подобного! Я у своего автомобиля недавно менял две перед­ние стойки, заплатил перекупщику тысячу шестьсот шестьдесят рублей. А три года назад менял две задние, они тогда обошлись дешевле – всего за восемьсот рублей.

«Бизнес» продолжается...

Пропавшие вещдоки

В Скопин я приехал в конце 90-х во второй половине дня (на рейсовом автобусе – пять часов езды). Нашёл среди двухэтажных особнячков купеческого вида городскую гостиницу, совершенно безлюдную, и первое, что я услышал от пристально смотревшей на меня администраторши, был вопрос: «Вы надолго к нам?» С добавлением (голос понижен): «Вы уж тут поосторожнее, неспокойно у нас». Этот вопрос с предостережением я потом слышал везде – в милиции, городском суде, в прокуратуре.