Литературная Газета 6447 ( № 4 2014)

Полиция вспомнила, что одна из судимостей Калинина – за жестокое обращение с ребёнком: старшим сыном, которого он воспитывал, приковывая цепью к батарее. Сын – из другой его семьи в Ново-Варшавском районе, где у Калинина ещё четверо детей.

На всякий случай начали опять искать Полину Назарову, 9-летнюю жительницу Большого Атмаса, потерявшуюся в 2011 году. Калинин тогда был вторым по степени важности подозреваемым – Полина шла в сторону его дома, стоящего неподалёку от Иртыша. Жена и тогда помогла Калинину, сообщив полицейским, что он был сильно пьян. Сейчас она же неожиданно намекнула, что Полина – на их огороде. Нашли её – на глубине 2,5 метра, под стогом сена. Что с нею сделал душегуб, уже невозможно точно определить, сам он уверяет, что нечаянно сбил машиной.

Коля Кукин – «солнечный мальчик», как говорят о нём в школе – « умер не зря »: его гибель помогла не только раскрыть, но и предотвратить не одно преступление. На пресс-конференции представители УМВД и СУ СК по Омской области рассказали, почему не смогли найти Полину Назарову раньше.

– Мы тогда склонялись к версии, что к этому преступлению был причастен отец Полины Назаровой. Думали, что Калинин отработан в полном объёме, – сообщил заместитель руководителя СУ СК России по Омской области Владислав Бражников.

Дело в том, что отец Полины Назаровой, который, кстати, в тот вечер пил вместе с Калининым, через три дня после « потери дочери » повесился. То ли угрызениями совести мучился, что не уберёг любимую дочку, то ли боялся, что её убийство повесят на него. А может, видел что-то сквозь пьяный туман, да не смог убедить полицию. Кто бы ему поверил – он ведь гораздо более удобный подозреваемый, практически сразу перешедший в разряд обвиняемых.

Но ведь живые люди в полиции работают... Как?.. Сотрудники УВД регулярно отчитываются о количестве техники, специалистов, задействованных в поисках, вместо того чтобы просто взять в руки лопаты… И перекопать огороды подозреваемых...

Теперь никто не может понять, почему раньше не замечали, что рядом живёт детоубийца?

Елизавета Стёпкина, уполномоченный при губернаторе Омской области по правам ребёнка, объяснила прессе, что в органах опеки, в комиссии по делам несовершеннолетних семья на учёте не состояла – сведений ни из дошкольных учреждений, ни из школы, ни от соседей не поступало.

– ...В случае если семья находится в социально опасном положении, – сказала Е. Стёпкина, – предусмотрена индивидуальная профилактическая работа. Ею занимается Министерство здравоохранения, Министерство образования, Министерство социального обслуживания, тут всё зависит – на основании чего семья занесена в территориальный банк СОП (социально опасное положение).

Все профилактические структуры, перечисленные Стёпкиной, в своих функциях имеют « выявление и учёт детей, находящихся в социально опасном положении ». Реально же работает только отдел опеки Министерства образования. Причём главная его задача – контроль за опекаемыми детьми, а вовсе не за родными. Выявляют неблагополучные семьи они, как правило, « по звонку », но, увидев, что ребёнок не избит, более того – одет и накормлен, они, собственно, ни на какой учёт его поставить не могут. Потому что и учёт-то они ведут исключительно для себя – чтобы знать, где может случиться катастрофа.

Хороший специалист по опеке, конечно, заедет в семью, на которую жаловались, не раз и не два – на всякий случай. Но – если успеет. Как правило, районный отдел опеки – это четыре-пять человек, детей на их совести в районе – 3–4 тысячи. Они физически не в состоянии обследовать все дома. Особенно учитывая, что оклад специалиста по опеке – шесть тысяч рублей.

То есть если бы опека и заинтересовалась семьёй Коли Кукина, то всё, чего она смогла бы добиться, – лишить Максима Калинина по суду родительских прав на избитого ребёнка. При этом он, скорее всего, остался бы жить в том же доме, в той же семье. Полицейские объясняют, что Оксана Кукина ни в чём не виновата: убивать не помогала, сопротивляться мужу не могла, выгораживала его потому, что была запугана. Формально это не преступление.

Оксану с детьми вывезли из Большого Атмаса, опасаясь самосуда, но, как говорят полицейские, обстановка в посёлке достаточно спокойная. В том смысле, что рвать на куски женщину, позволившую на её глазах убивать детей, в том числе и собственного сына, никто не собирался. К ней в деревне относятся, как ни странно, с некоторой брезгливой жалостью. Она из соседнего села, восьмой ребёнок в семье. О том, что папка может не бить мамку по пьяни, а пьянь может быть по крайней мере не ежедневной, она и не знала! Куда деваться с четырьмя детьми, заявив на мужа, убившего Полину, тоже не понимала. Как, впрочем, и с троими, оставшимися после убийства Коли. Работы нет, на детские пособия можно прокормиться в лучшем случае неделю.