Литературная Газета 6457 ( № 14 2014)

«…Чтобы купить кооперативную квартиру, мы с мужем и маленькими детьми отработали на Чукотке в городе Анадырь около 10 лет, я никогда не уходила в отпуск, сдавала ежемесячно кровь. И когда – восемь лет назад! – мне врачи сказали, что при моей мерцательной аритмии сердце может остановиться в любую секунду, я приняла решение: оформила дарение квартиры сыну. А сейчас, из-за такого дикого штрафа, всё имущество сына находится под угрозой ареста, а другого имущества у него нет, только эта квартира, где живу я и его семья…»

Заключает же письмо материнская мольба:

«Умоляю вас, стоя на коленях, помогите спасти моего сына! Очень боюсь, что в счёт гигантского штрафа заберут мою квартиру. Я с ума схожу от безысходности… Помогите!..»

Излом судьбы

Вчитываюсь в документы – в приговор Приморского райсуда города Новороссийска. В многословные кассационные жалобы адвоката и ответы на них. Картина прорисовывается несколько иная, отличная от того, что рассказано в эмоциональном письме матери осуждённого. И сумма, которую получил Кравченко за свою «услугу», была, оказывается, в шесть раз больше.

Нет, не рядовым врачом работал Евгений Геннадьевич Кравченко. Он занимал должность заместителя главного государственного санитарного врача в Роспотребнадзоре по городу Новороссийску. И был наделён полномочиями « давать гражданам, индивидуальным предпринимателям и юридическим лицам санитарно-эпидемиологические заключения ». Или – не давать, если условия, в которых предприниматели намеревались вести свой бизнес, не соответствовали известным нормам.

У директора ООО «Антик» (медцентр, оказывающий консультативные услуги) Татьяны Владимировны Ваниной условия, по мнению Кравченко, не соответствовали. Причём, как утверждает Ванина, это « несоответствие » длилось около года, хотя сотрудники «Антика», казалось бы, исправили все недочёты, приспособив своё помещение к деликатной медицинской работе. В очередной раз, общаясь с Евгением Геннадьевичем, Татьяна Владимировна поинтересовалась, может быть, нужно как-то отблагодарить его ведомство, чтобы получить наконец долгожданное санитарно-эпидемиологическое заключение. И, по словам Ваниной, Кравченко написал на листке цифру: 300 тысяч рублей. А показав её, порвал бумажку, выбросив клочки в мусорную корзину.

Вот тут терпение Ваниной кончилось. Возмущённая, она пришла в полицию, в отдел по борьбе с экономическими преступлениями (ОБЭП). Там её попросили написать заявление о вымогательстве. Она написала. Затем, через некоторое время, её пригласили на следственный эксперимент и в присутствии понятых вручили пятьдесят тысяч рублей. Это были купюры достоинством по пять тысяч, предварительно отксерокопированные, посыпанные специальным порошком, с невидимой надписью: взятка . На ксерокопиях все участники эксперимента расписались.

То, что произошло потом, выглядит настолько знакомо и буднично, что кажется эпизодом всем надоевшего кинофильма: Ванина по пути из дома на работу подъехала к Роспотребнадзору; здесь сотрудники ОБЭПа оснастили её микроаппаратурой для видеозаписи, и она отправилась в кабинет Кравченко. Вошла. Положила конверт с деньгами на его стол, объяснив, что это предоплата. Про остальную сумму сказала: подвезёт сразу после того, как будет готово санитарно-эпидемиологическое заключение. На что Евгений Геннадьевич пообещал ещё раз приехать в офис «Антика».

И приехал. Осмотрев, покивал – всё в порядке. Через несколько дней позвонил: «Подъезжайте. Заключение готово». Перед тем как отправиться к нему, Ванина опять пришла в ОБЭП. Операция повторилась: только на этот раз ей дали конверт, в котором лежали 250 тысяч рублей. Она приехала к Кравченко, положила этот разбухший конверт на его стол, и Евгений Геннадьевич, не мешкая, накрыл его листом бумаги. Но стоило ей выйти в коридор, как в кабинет вошли сотрудники ОБЭПа. С понятыми. Предъявили удостоверения. Попросили показать деньги, лежавшие на столе. Он показал. И тут же налил себе из графина воды – выпил, чтобы хоть как-то успокоиться.