Литературная Газета 6468 ( № 25 2014)

Всего в пятистах метрах от эпицентра страшных событий от Крещатика круто вверх поднималась одна из самых главных улиц города – улица Богдана Хмельницкого. В старину она-то и называлась Фундуклеевской – в честь генерал-губернатора И. Фундуклеева, верой и правдой служившего Киеву и России. После Великого Октября её переименовали в улицу Ленина, а после краха Советского Союза она была названа именем гетмана Богдана Хмельницкого. Теперь националисты открыли для себя и мира, что Хмельницкий – главный виновник того, что украинцы 300 лет находились «в кабале у москалей».

Метров через 200 вверх стоят два похожих друг на друга старинных здания. В одном из них размещается Министерство энергетики Украины, во втором – «Нафтогаз». Прошёл вдоль фасадов: ни мемориальных табличек, ни свидетельств о том, что эти здания – памятники архитектуры, хотя и невооружённым взглядом видно, что это так.

Охранники на мои вопросы недоумённо пожимали плечами, а руководитель службы безопасности компании «Нафтогаз Украины» едва слышал о том, что до революции здесь находился Институт благородных девиц. И был приятно удивлён, когда узнал от меня, что в этих стенах училась Анна Ахматова.

Тут я вспомнил, что буквально в сотне метрах через дорогу находится музей литературы. Обрадовался: здесь-то я найду ответы на интересующие меня вопросы.

В фойе музея меня остановили усиленный наряд милиции и женщина-администратор, которая не смогла ответить на мои вопросы и предложила задать их научному сотруднику музея. Не буду называть имя моей собеседницы – далее поймёте почему. Но разговор наш вкратце приведу: «Гимназия на Фундуклеевской? Это где-то рядом. Точно не знаю… Там училась Ахматова? У нас в музее небольшая экспозиция ей посвящена. Один из великих поэтов? Но она ж русская…»

Напоминаю научному сотруднику музея литературы, что Ахматова – псевдоним, а настоящая фамилия Анны Андреевны вполне украинская – Горенко, что родилась она в Одессе, образование получила в Киеве, что мама Анны Ахматовой погребена в селе Слободка Шелеховская на Хмельнитчине… Наверное, есть немало оснований считать её и украинской поэтессой.

Воздержусь от каких-либо оценок… Но вновь тёмные силы пытаются приглушить голос великой женщины, и вновь её стихи на Родине едва слышны.

Теги: Анна Ахматова

Опасная профессия: мемуарист

Когда я начал писать воспоминания, честное слово, тогда я ещё не задумывался о последствиях этого опасного шага. Как оказалось, я шагнул в бездну, из которой до сих пор не могу выбраться[?] или выпутаться.

В чём дело? А дело в том, что твои субъективные оценки прошлого, твои объективные воспоминания о тех или иных деталях часто не совпадают с тем, что помнят и чувствуют очевидцы и участники давних событий. Это нормально: все люди - разные.

Например, пришёл я 8 сентября 2013 года на книжную ярмарку. Воскресенье, последний день работы, народу тьма, а на стенде одного из успешных издательств подписывает книги известный поэт. Я подхожу к поэту (или поэтке), фотографирую очередь за автографами мобильным телефоном и приветствую автора. А автор мне этак злобненько шипит:

– Ну что ты всё врёшь? Какая слава, о которой ты пишешь?

Я даже растерялся на мгновение, но быстро пришёл в себя:

– Так ведь это так и было – всё: мгновенная слава, известность…

А дело в том, что после публикации прошумевшего огромным тиражом стихотворения, причём полвека назад, поэта наверняка некоторое время не печатали, даже ещё толком не издавали, и, наверное, погрязал автор в безденежье и безнадёге.

Но я-то в те годы ещё не присутствовал в литературном пространстве, был просто юным читателем, у меня был достаточно большой круг знакомых, и хорошо запомнилось, как разные нелитературные люди с восторгом цитировали строки поэта, восхищались им, и я сразу запомнил имя, которое впоследствии приобрело немалую известность. И вот для меня, юного читателя тех лет, это и была изустная слава поэта. А его бедственное, может быть, в те годы положение только добавляло к этой славе некий ореол фронды, протестантства или, как ныне это называют, – протестутства. А вскоре слава принесла и книги, и аудиторию, и, поверьте, весьма приличные гонорары за стихи и переводы.

И вот через полвека я вспомнил о той юной славе поэта. И что же получил в ответ? А получил неприятный упрёк типа "Ну что ты врёшь?". А ведь я и не врал. Просто мы смотрели на одно и то же разными глазами при различных обстоятельствах жизни. Я даже не ответил ничего и, не прощаясь, покинул стенд с мрачным и недовольным автором.

Хочется вспомнить ещё один эпизод из жизни мемуариста, которая стала похожей на жизнь человека в зарослях колючей проволоки или терновника. Куда ни ступишь, можно ждать неожиданный укол шипа.

Бывали и неожиданные вещи.