Литературная Газета 6485 ( № 43-44 2014)

В «маленьких Армениях» сохранялся сам дух народа, сберегались его язык, трудолюбие, культура, историческая память. А в «иконостасе» последней высились такие фигуры, как создатель армянского алфавита Месроп Маштоц, замечательный путешественник Мартирос Ёрзнкаци (быть может, ставший одним из спутников Колумба), просветитель, глава религиозного движения Мхитар Себастаци, поэт, историк, энциклопедист Гевонд Алишан…

Писатель справедливо озабочен тем, как мало известно о культурных заслугах армянских «островков». Даже в самой Армении не знают о роли соплеменников в деле спасения и сохранения знаменитого Спаса Нерукотворного, предположительно прижизненного портрета Иисуса Христа (ныне находится в Генуе). Поразительна и рассказанная ещё в «Дороге» история: в кровавую пору турецкого геноцида две беженки-армянки, потеряв родных, близких, собственных детей, вынесли по каменистым горным тропам уникальную двухпудовую старинную книгу, разделив её пополам и добравшись с ней одна в Ереван, другая – в Тифлис. Увы, подвижницы остались безымянными.

«Путешествие через два экватора» – так назвал З. Балаян первый из очерков о проделанной на яхте «Армения» кругосветке, как с ласковой фамильярностью именует то, что издавна было его мечтой и к чему годами, исподволь… готовился – хотел я было написать, но тут напрашивается ещё слово – подбирался, хотя и оно не исчерпывает всей сложности, «многосоставности» мыслей, чувств, переживаний человека, ощутившего подобную тягу – к путешествиям вокруг света.

И всё же самое «сердце» книги, её пафос в ином. «У меня накопилось целое море интересных данных (лучшее ли здесь слово?! – А.Т.) о наших соотечественниках. Так что не знаю, как я выкарабкаюсь на берег этого самого моря», – и радуется, и тревожится писатель.

Сочинения Зория Балаяна не просто интересно, занимательно читать. В них звучит некая общая, объединяющая и драгоценная нота.

В «Моей Киликии» упоминается о том, что архитектор Александр Таманян мечтал застроить армянскую столицу таким образом, чтобы «со всех улиц, со всех перекрёстков, из всех домов» была видна священная гора Арарат.

Быть может, читатель не упрекнёт меня в особенном преувеличении, если сказать, что при всей пестроте тем и сюжетов в книгах Зория Балаяна тоже – «со всех перекрёстков, со всех улиц» – открывается свой «Арарат» – история народа, любимая страна в её прошлом и настоящем.

Теги: Балаян З.Г. , Собрание сочинений

Старость – это не когда что-то забываешь,

В нашем "Клубе 12 стульев" - увы! – всё ещё продолжается ремонт. До некоторых старых рубрик и разделов руки ещё не дошли. Но вот недавнее приобретение: клуб в клубе – КЛАФ (клуб любителей афоризмов) под руководством Николая Казакова, знающего об афоризмах всё, решили не трогать. 

И перед вами – его ноябрьский выпуск  на традиционном месте. А слева от него, в главной нашей комнате – бенефис всенародного любимца муз и масс Александра Ширвиндта. Он недавно выпустил в «КоЛибри», Азбуке Аттикус тиражом 10 тысяч экземпляров более чем 330-страничную книгу. Как вы понимаете, мы сразу бросились читать «Склероз, рассеянный по жизни». А потом решили познакомить с частями «Лоскутного одеяла мыслишек» (так называется предисловие) читателей.

 Захар ГУСТОМЫСЛОВ

Усталость накапливается. Моральная, не говоря уже о физической. Я тут ночью не спал: коленка! Включаю телевизор. Идёт фильм «Трое в лодке, не считая собаки». Как раз тот момент, когда мы гонимся за сомом. Я стою в лодке, на мне стоит Андрюшка Миронов, а на Андрюшке – Державин. Я думаю: но это же было!

75, 85 и 100. Если это не талия и не бёдра, то цифры очень подозрительны.

Когда Бернарда Шоу спросили, почему он не справляет свои дни рождения, писатель ответил: «Зачем справлять дни, которые приближают тебя к смерти?» И действительно, что за праздники эти семидесяти- и восьмидесятилетия?

Это физиологическое ощущение – любить начальство, от которого зависишь. Не одни актёры грешат. Многие непримиримые журналисты резко меняются на очном приёме у высокого руководства. На печатных страницах и на экране они такие иронично-яростные, а при встрече... Я как актёр не могу этого не видеть: текста, конечно, никакого при этом не произносится и в глазах огонь, но поза выдаёт – выя склонённая.

У меня была в нашей компании кличка Маска. Очевидно, неслучайно. Просто в молодости я увлекался Бастером Китоном из ранних американских фильмов и Анатолием Кторовым из настоящего МХАТа, которые пленяли меня каменностью лиц при любых актёрских переживаниях и сюжетных катаклизмах.