Литературная Газета 6485 ( № 43-44 2014)

Думается, что российское общество так до конца и не разобралось, что же на самом деле происходило перед разрушением СССР. Мы тогда плохо понимали, как же реально было устроено наше государство, с непостижимой лёгкостью думали о его разрушении, не представляя последствий. 

И когда жаждущих разрушения и сомневающихся стало достаточно много, произошло примерно то же, что в феврале 1917-го, – мощнейшее государство «слиняло в три дня». И это фантастическое событие до сих пор остаётся непонятым. А сегодня уже идут разговоры о перестройке-2, которая якобы началась с декабря 2011-го, с митингов на Болотной. И у многих опять в голове мысли, что страна ни на что не годна, что на её месте нужно что-то иное, а нынешнюю просто разрушить, развалить... И это в условиях, когда Запад объявил России новую холодную войну, откровенно говорит о желании нанести непоправимый урон российской экономике. 

Быть ли перестройке-2? Вопрос совсем не праздный. 

Теги: политика , экономика , развитие

Вивисекция госсектора

Слово "приватизация" давно уже стало у наших правящих кругов неким заклятием против  злых духов. Приверженность процессу «разгосударствления» можно рассматривать и как маниакальный синдром: чуть стихнет недуг, а потом бросается на наш социальный организм с удвоенной силой. 

Ещё на слуху напевы прежних лет. То вдруг острая нужда «в кратчайшие сроки подготовить план приватизации крупных компаний, в которых доля госсобственности превышает пятьдесят процентов», то жажда немедленно снизить процент ограничений на иностранное участие в отечественных компаниях. Так ведь снижали уже, а потом ужасались оттоку капитала.

Вместо того чтобы строго спросить за отсутствие контроля в госсекторе, с необоримым упорством изобретают всё новые схемы увода народной собственности из коллективного ведения. И юные советники по экономике вещают, сколько денег мы все получим от реализации птицефабрики, где куры несут золотые яйца. С тем же сладострастным упоением нам объясняли в 95-м, сколько от залоговых аукционов казна получит денег, которые из казны же на эти аукционы и выуживались будущими олигархами...

Это уже стало печальной традицией. Помните сакраментальное ельцинское: «Я сокращаю перечень стратегических предприятий в пять раз[?] Такой указ мною подписан».

Не внемлют господа приватизаторы, и никакие резоны им непонятны. А ведь ещё Аристотель утверждал: богатство - не во владении, а в пользовании. Прудон сказал и того резче: собственность есть кража. Граф Сен-Симон был не против частного труда, но свято верил в прогресс морали и возглашал: по-настоящему эффективны только те стимулы к труду, что основываются на понятиях справедливости и морального удовлетворения, поэтому «от каждого по способностям – каждому по труду». Утопист, конечно же, но среди его утопий была идея общеевропейского парламента...

В кибуцах (израильских колхозах) вообще до сих пор предпочитают марксову формулу – «каждому по потребности» (иначе – всем поровну) – и ничего, справляются, всё на доверии. При общей численности колхозников в сто тысяч человек обеспечивают почти половину сельскохозяйственного производства Израиля.

Есть одно «но». Госкапитализм в его нынешнем фазисе и в самом деле неэффективен. И в наших нынешних условиях почти не имеет будущего – как всё, обречённое на заклание и терпящее системные обструкции. В ресурсных отраслях – потому что слишком прибылен, и эту прибыль в них научились прятать не хуже, чем Кио прятал кроликов в цилиндре. В госкорпорациях – потому что они изначально создавались под последующую приватизацию. В мизерном сегменте народных предприятий так ничего и не забрезжило.

Долгие годы высоких цен на нефть (даже с поправкой на то, что в фискальные органы поступало неизмеримо меньше возможного) привели к социальной стагнации общества и серьёзным мутациям в ментальности населения – в первую очередь молодёжи. Офисных трясогузок уже давно убедили, что общественная собственность не нужна и неэффективна по определению.

В нынешней России «госкапитализм» неэффективен ввиду своей маргинальности, загнанности в угол. Госсектору создан режим наименьшего благоприятствования. Он уже нежизнеспособен – как отбившийся от прайда львёнок, даром что царь зверей. Мы бы и примирились с этим, но международная ситуация в последний год осложнилась до предела, что в корне меняет и подход к экономике. Во всём мире признаётся один фундаментальный закон: в случае форс-мажора, когда экономика переходит в мобилизационный режим, государство просто обязано отложить в сторону рыночные инструменты и взять в руки нерыночные, командно-административные.

Режим внешних санкций и стал для нас форс-мажором, настоящим испытанием для экономики России.