Литературная Газета 6487 ( № 46 2014)

25 ноября

Центральный  дом литераторов

Большая Никитская, 53

Малый зал

«Славянская тетрадь Владимира Солоухина». Из цикла литературных вечеров СП России, посвящённых юбилеям русских поэтов XX века. Начало в 18.30.

«Молись о бриге в бурном море...»

В последнее время "ЛГ" часто публикует большие подборки поэтов Крыма и Новороссии. В так называемом государстве Украина эти люди никому не были нужны. Они не вписывались в жовто-блакитный культурный ландшафт, попадая в разряд «чужеродных» элементов. А вот нам есть до них дело, как есть дело до всех людей, так или иначе относящихся к Русскому миру.

Познакомить читателей «ЛГ» с поэтами, так долго пребывавшими в изоляции, - наша прямая обязанность. Это очень разные авторы, у каждого своя поэтика, кому-то ближе философская лирика, а кто-то придерживается бардовских канонов. Но именно подобное разнообразие и представляет интерес для читателей. Каждый любитель поэзии найдёт в этой подборке что-то для себя, а значит, работа проделана не зря.

Любовь ВАСИЛЕНКО,

Керчь

***

Война, довлея опытом

вылущиванья глаз,

в расход серпов и молотовых

списывала нас.

Нечаянность пацанчиков

чужой виною пасть,

из гаубиц и танчиков

иссучиваясь всласть,

фривольно мины сеяла,

рвала за пядью пядь.

А смерть ждала и верила

бесславнейшею стать,

в славянские угодия

вгрызаясь, как в своё.

За верность БогоРодине,

от мира не сего.

Бараков-баррикадушек

барокко-рококо...

Братишек-обознатушек

забвенье глубоко.

Там, где-то на окраине,

над пропастью во лжи,

точат-точат сакральные

булатные ножи,

кипят котлы кипучие,

горят, горят огни...

А ты же не по случаю

надежду сохрани

для Авеля и Каина,

спасенья ради, для

прощенья и раскаянья

в безбожье бытия.

Балаклавская ночь

Хамелеон залива –

шпагоглотатель солнц –

смолянеет лениво

млечнейшим из обжорств[?]

Недообедав небом, –

пропадом,

как метро, –

звёздного хвостоеда

ящерное нутро

где-то протяжно дышит,

огненно чешуясь…

И чем бездонней,

тем выше

светопаденья час…

И чем страшней,

тем краше

древности оселки:

крылья отвесных башен

выветренно легки…

Галина СКВОРЦОВА,

Симферополь

***

Печень – ворону,

Сердце – ворогу,

А тебе – мой мятежный пыл,

Крым мой ласковый,

Во все стороны

Разметавший тревогу крыл.

Болью всполота,

Кровью полита

Красота ненаглядной земли.

Крым мой солнечный,

Твоё золото –

Разноликие дети твои.

Я крупиною,

Золотиною,

Малой толикой жарких щедрот

Остаюсь с тобой,

Неделимый мой,

Присягнувший на крымство, народ.

Я возвращаюсь

Я возвращаюсь к старой-старой двери,

Всё возвращается, когда приходит срок,

В речное русло – мартовский комок

Из мест зимовий: птицы, рыбы, звери,

Планеты, звёзды, творческие рвенья –

В края неисчерпаемых мерил…

И это крошево из наивысших сил –

Для роста Древа Жизни удобренье.

В нём всё имеет свой секретный код –

Все теоремы, детские считалки,

Вожди эпох, дворцы, трущобы, свалки

И времени неистребимый ход.

Итак, в стремленье – правда: света к мгле,

Поэта – к внутренней свободе слова,

В стремленье сложного на поиски простого,

Деревьев – к небу, а дождя – к земле,

Заката солнца – к новому восходу…

И вот явленья исключают тайный смысл.

Трава в тумане, белом, как кумыс,

И голый мальчик, прыгающий в воду,

И на воде – сигнальные круги…

То позывные космосу навстречу,

То знаки из далёкого далече

О приближении космической пурги…

***

Когда была жива Мечта,

Ходили с нею мы на равных:

Мы птиц ловили своенравных,

Чтоб выпустить в своём саду,

Вплетали в косы лебеду,

Мы лешего в пруду искали,

Моря – по-новому назвали,

Впрягали в сани облака

И пили млечный сок, слегка

Впитавший вкус победной стали.

Михаил МИТЬКО,

Симферополь

***

Под небом декабря

Следы дурной зимы:

Промокшие поля,

Озлобленные мы.

До неба только шаг,

Но тучи – как забор.

И утомляет враг,

И без добычи вор –

Ведь счастье не украсть,

А песни глохнут здесь,

И раздражает власть,

И хочется поесть.

Но вижу я вдали

Сквозь дождь и облака

Из лета корабли

И замки из песка.

***

Рокочут грозовые облака,

Откинуты небесные засовы,

Летит на землю буйная река –

Смывает грязь и омывает кровы.

Чтоб после, вдруг, в звенящей чистоте

Расслышалось звучавшее когда-то:

«Вернитесь со щитом – иль на щите!»

И тихо: «Я молюсь за вас, ребята...»

***

Моя зелёная тоска,

Дразня меня, скрутила дулю,