Литературная Газета, 6495 (№ 05/2015)

Касаясь самой ПАСЕ, подчеркнул, что «надо поддерживать контакты со всеми делегациями», «нужен поиск 47 государств-членов». То есть Хиггинс совсем не исключал Россию из равноправного диалога, иначе надо было обозначить цифру «46». И опять долгие аплодисменты в зале, как говорится, все встают… И снова ощущение, что сюжет банкета прописан, в нём много формальности, дежурных улыбок, двуличия.

Как в жизни, так и в политике уходить недопонятым, не получив ответных чувств, может быть, даже оболганным, неприятно. Но это повод всерьёз задуматься над тем, а всё ли ты сам – не на банкете, а дома – делал и делаешь правильно, не дожидаясь пока жареный петух клюнет? Всё ли идёт по законам права и этики? Соответствуют ли дела словам (и не только с импортозамещением)? Депутатам, министрам да и каждому из нас не грех спросить с себя и по поводу реальных успехов в противостоянии коррупционности, откатам, кумовству, и по поводу уважения прав граждан, и по поводу судебной объективности и прокурорского надзора…

Став же сильнее, неузвимее, можно идти на любой банкет с любой компанией в уверенности, что он удастся.

СТРАСБУРГ – МОСКВА

ИЗ ДОСЬЕ «ЛГ»

ПАСЕ – консультативный орган Совета Европы. Состоит из 318 членов и такого же числа их заместителей. Они назначаются национальными парламентами в количестве от 2 до 18 человек в зависимости от численности населения страны. Всего представлено 47 стран. Сессии ПАСЕ проводятся 4 раза в год. Бюджет формируется в основном из взносов стран-членов. Россия наравне с Великобританией, Германией, Италией и Францией – главный вкладчик (каждая вносит примерно по [?]28 млн.).

Теги: Россия , Европа , США , Украина

Не отступать!

И ненавидите вы нас... / За что ж?

ответствуйте: зато ли, /

Что на развалинах пылающей Москвы /

Мы не признали наглой воли / Того, под кем дрожали вы?..

А.С. Пушкин

Выведенная гением, эта формула одинаково применима и к XIX, и к XX веку - к разгрому гитлеровской Германии, её сателлитов, к нашей победе 1945 года над всем Западом, включая и так называемых союзников, которые хотели её тогда у нас отобрать, но не смогли. Она многое объясняет, но для исчерпывающего диагноза ненависти как ключевой составляющей отношения Запада к России одной её недостаточно.

Взглянем на Прибалтику – вторично "независимую" и опять отдавшую эту свою «независимость» другим, посмотрим на Украину в её как бы новом, а на деле исконном русофобском и антироссийском качестве, присмотримся к современным США, Англии, Германии. Их поведение говорит о другой, не менее важной стороне этой проблемы. Ещё в XVII веке её подметил француз Жан де Лабрюйер, а у нас Лев Толстой. Не столько перефразируя, сколько уточняя, сформулирую её так: Запад ненавидит Россию не за то зло, которое она причинила ему, а за то, которое он сам причинил ей. Так было и так будет всегда. К коротким периодам, когда заинтересованность в нашей стране как союзнике отодвигала эту живучую ненависть на второй план, надо относиться как к аномалиям.

«Хорошо, что деды до этого не дожили», – сказала моя дочь по поводу заявления А. Яценюка о «советском вторжении на Украину и в Германию» и реакции на него властей ФРГ. Поведение Яценюка и немцев отвратительно, но сказанное дочерью порадовало. Именно в этом, в присутствии мнения предшествующих поколений в мировоззренческих оценках детей, состоит одна из опор живой памяти, действенной исторической преемственности. Тем более сегодня, когда лица участников войны, документальные кадры и песни военной поры, фильмы о войне, снятые живыми её участниками или с оглядкой на их суд, служат своего рода сигналами с Большой земли: «Держитесь, великий народ есть и придёт на подмогу!» Другая нам опора – это уже не просто память, а наш ответ перед всеми ними, павшими и выжившими, внёсшими вклад в Победу. Мы обязаны держать такой ответ и должны испытывать гнев и стыд за то, что допускаем оскорбление их памяти.

Именно эта связь, уверен, призвана сотворить из разрозненного российского социума общество, основанное на общем уважении к предкам. И именно эту основу вот уже более двадцати лет пытаются разрушить наши противники. Наш гнев, однако, должен быть направлен в первую очередь не на них, а на нас самих. И вот почему.