Литературная Газета 6495 ( № 13 2015)

Ещё раз подчеркну: Россию и Молдову связывают многовековые узы дружбы и сотрудничества, общие православные духовные традиции, судьбы и симпатии людей. Эти узы не разорвать! А по всем вопросам, представляющим, как нам кажется, взаимный интерес, российская сторона открыта для конструктивного диалога. Настрой с обеих сторон – преодолеть существующие расхождения – сохраняется и служит залогом того, что потенциал у российско-молдавского сотрудничества, несмотря ни на что, весьма значителен.

– Давайте на этой оптимистической ноте и завершим беседу. Спасибо.

Беседу вёлСергей ЕВСТРАТЬЕВ,собкор «ЛГ» в Республике Молдова

День независимости Молдавии (ИТАР-ТАСС)Крепость Сорока (1543 г.), расположенная у переправы через реку Днестр (РИА "Новости")

Теги: Россия , СНГ , политика , экономика

Светланин день

Народная артистка России, художественный руководитель Московского драматического театра "Модерн" Светлана Врагова принимает поздравления с днём рождения. «ЛГ» желает замечательному режиссёру новых ярких работ, здоровья и счастья!

Теги: Светлана Врагова

Стыдно за «Родину»

Удачное название взял для своего сериала Лунгин. Начнёшь его поругивать - и выходит, что оплевал Родину. Ловко придумано. Патриотизм – лучшая защита, последнее прибежище негодяя. Нынче многие перекрасились в патриоты, все Родину любят. Даже канал "Дождь" расписался в любви к ней. И год назад учил, как это делать правильно. Сериал «Родина» в этом же тренде.

В доме Карлсона, который живёт на крыше, многие, наверное, помнят, висела картина «Очень одинокий петух». И на ней петух, хоть и маленький, всё же был в самом низу чистого листа. Многие из тех, кто бросился подмечать присутствующие в фильме Лунгина киноляпы в виде несуществующих на момент действия картины московских пейзажей, флешек и тотального использования не столь развитой на тот момент мобильной связи, упустили главное – отсутствие того, чему, судя по названию, и должен быть посвящён сериал, – отсутствие Родины. У Лунгина, сколько ни всматривайся в двенадцать серий, нигде не увидишь Родины, даже очень одинокой.

«Родина» без Родины – это, пожалуй, единственное, в чём Лунгину удалось превзойти американский аналог. Больше ни в чём. И качество картинки, и проработка характеров, и игра актёров, несмотря на почти покадровое следование за заокеанским прародителем, просто ужасают. Но в стерилизации Родины и патриотизма с Лунгиным тягаться сложно. Такой безыдейности и внутренней пустоты американские сценаристы добиться не смогли. Может быть, потому, что не ставили такой задачи. В американском варианте речь идёт о плюралистичности понятия Родины – в этом весь конфликт. Есть Родина тех, кто связан с ней понятием долга и профессиональными обязанностями, есть Родина как пастбище политиканов, есть Родина как среда обитания простых американцев, даже иммигранты демонстрируют своё понимание своей новой отчизны. При этом вся борьба рыцарей плаща и кинжала из ЦРУ как раз к тому и сводится, чтобы при всей своей разности для всех она была одна.

В американском Homeland звучит эхо Геттисберга, эхо гражданской войны, расколовшей американскую нацию, размышление о судьбе идеалов американской революции. Сержант Броуди, превратившийся в сериале Лунгина в майора Брагина, позиционирует себя как борца за подлинные американские ценности. В российской «Родине» даже смысл Куликовской битвы аккумулируется в силовом противостоянии двух индивидов – Пересвета и Челубея. Сержант Броуди – патриот и гуманист в поясе шахида, Андрей Брагин – просто абстрактный гуманист. Сержанта переполняют те самые детские слезинки, которые восходят к «Братьям Карамазовым», русского майора преследует образ Мусы, сына самого главного террориста, который просто стал ему близок.

Брагин восстаёт не против военных преступников, а против абстрактных убийц, пробравшихся во власть. Против российских силовиков, которые скопом в лучших либеральных традициях выставлены в фильме Лунгина подлецами и негодяями. «Я не хотел бы, чтобы в политике были такие как вы!» Это субъективное желание Андрея Брагина отличается от страстного, исполненного морального пафоса «я обвиняю!» сержанта Броуди.