Литературная Газета, 6504 (№ 14/2015)

Затем колоссальный очередной подъём отрасли произошёл в 1930-е годы. И опять с центром в Костроме, в городской Совет депутатов трудящихся которой в 1953 году лично захотел избираться (и был за месяц до смерти избран) сам Сталин. И хотя историки и пишут, что на его решение повлияло желание дополнительно утвердить себя на исторической Костромской земле как колыбели царской династии Романовых, я уверен, что «виноват» в этом и лён, «Лён, лён, лён, кругом цветущий лён[?]», в котором вождь, вполне возможно, видел символ русской идентичности.

И сегодня при умной постановке дела есть возможность довести площади посевов до 2,15 млн. гектаров, как это было в 1938 г. Тогда при безотходной переработке сырья можно вернуть свой рынок высокотехнологической продукции на базе льна в три триллиона рублей. А ещё и экспортный потенциал колоссален – мировой рынок далёк от насыщения льноволокном.

Воистину: кто посеет лён, тот пожнёт золото!

Обо всём этом я узнал от В.В. Афанасина – удивительного человека, заместителя директора БКЛМ и организатора уникального Музея истории Большой Костромской льняной мануфактуры. До его рассказа о костромском льне я даже не представлял, насколько увлекательной может быть история отдельной мануфактуры, по-современному – промзоны, а теперь не сомневаюсь, что не только Ипатьевский монастырь, а и этот музей может стать популярным для туристов.

Как же практически создавать новую индустрию льна?

Первое. В год 300-летия царского указа о льне необходим президентский указ по льну. Это позволило бы придать адекватный статус проблеме и исходно заложить проектную межведомственную и межрегиональную базу новой отечественной индустрии.

Второе. Правительство РФ должно выступить штабом по проектированию и организации новой российской индустрии льна, включая бережное сохранение, реконструкцию и усиление имеющихся предприятий, отраслевых НИИ и вузов, университетских кафедр. Как говорит один из ведущих специалистов в России по льну В.В. Живетин, надо собрать все заделы и проекты в единую цепочку, поскольку индустрия может быть жизнеспособна только как мощная система, многосторонний комплекс.

Да, фундаментальные проблемы с русским льном начались не сегодня и даже не в лихие 90-е годы. Так же, как когда-то в начале первой половины XIX века, уже с 1960-х годов хлопок опять стал мощно вытеснять лён. И капитальные вложения в отрасль резко упали, вследствие чего упала культура как агротехническая, так и производственно-перерабатывающая. Между прочим, пусть и раздутое, но именно то узбекское хлопковое дело сильно приблизило гибель великого СССР. Надо вернуть независимость в сфере текстиля и волокон, если хотите – наш волоконно-лубяной суверенитет.

Третье. Основой индустрии должна быть госкорпорация с условным названием «Рослён». Без ответственности государства ничего не будет. Как показывает пример Беларуси, где ценой колоссальных усилий лично президента Лукашенко и мощной команды специалистов организовали национальную индустрию льна, это необходимо рассматривать как стратегическую индустрию с приоритетной государственной поддержкой.

Четвёртое. В качестве базовой продукции индустрии необходимо ставить не только текстиль, включая технический, но и весь спектр переработки растительной биомассы с уникальными свойствами, от травяной микрокристаллической целлюлозы до биокомпозитов и углепластиков. Лён вместе с коноплёй должен стать сырьём для нескольких семейств новых материалов, нужных и в быту, и для машиностроения и оборонки.

Пятое. Фундаментом новой индустрии должна быть практико-ори­ентированная фундаментальная наука и РАН вместе с несколькими базовыми НИИ и инжиниринговой фирмой. Без научно-исследовательских разработок как постоянного сопровождения производственных процессов успеха не будет.

Шестое. Помощником восстановления миллионогектарных посевов льна надо сделать молочную индустрию. Лён и молоко тесно связаны друг с другом. Это и сево­оборот, столь необходимый для этой культуры, очень истощающей и без того небогатые нечерзнозёмы, когда кормовые культуры позволят почве отдыхать, а для базового удобрения – производить навоз. Это и выход на экологическое и органическое качество жизни, где к экоодежде и экомебели приложатся и настоящее молоко, и продукты его переработки.

Седьмое. Надо рассматривать вместе лён и коноплю и другие лубяные однолетние растения (а также многолетний мискантус) как уникальный возобновляемый ресурс биоэкономики в новом технологическом укладе.

Восьмое. Создавать новую индустрию вокруг льна необходимо как метод реконструкции всего Нечерноземья. Соответственно необходима и спецпрограмма. Лён восстановит Нечерноземье, а Нечерзноземье – лён. Только в таком единстве будет результат нужного качества, правильный, как раньше говорили, народно-хозяйственный, эффект.