Литературная Газета, 6510 (№ 21/2015)

В театральных кругах членство в жюри и экспертных советах «Маски» вызывает массу «сплетен в виде версий» относительно того, кого, как и на каких основаниях в них приглашают. Дирекция фестиваля предоставила всем присутствующим пофамильный список членов экспертных советов за все 20 лет, что не помешало особо бдительным коллегам не обнаружить там г-жу N и г-д M и L и поинтересоваться, почему никогда не приглашали г-д X,Y и Z, тогда как некоторые господа-товарищи умудрились поэкспертить по 7–8 раз. Уверения в том, что список полон, и аргументы в духе «мы звали, они отказались» вопрошавших не устроили. Но согласитесь, не все готовы искренне поведать о причинах своего отказа, и ещё меньше найдётся желающих признаться в том, что их и в самом деле никогда в «Маску» не звали.

Справедливости ради отметим, что зампред СТД Геннадий Смирнов кликнул клич: каждый, кто хочет стать экспертом или членом жюри, может обратиться лично к нему, он внесёт их кандидатуры на обсуждение рабочей группы. А что, глядишь, и сработает! Между тем предложение запретить участвовать в экспертных советах чаще чем раз в четыре года энтузиазма не вызвало. Гендиректор фестиваля Мария Ревякина убеждена, что профессионалов соответствующего уровня у нас не так много, критиков из регионов привлекать сложно, а на молодёжь положиться нельзя – сами-де знаете, как у нас обстоят дела с образованием в театроведении. Но вот с чем и вправду нельзя не согласиться, так это с тем, что не многим под силу проводить в поездах и самолётах по 25 дней в месяц (эксперты минувшего фестиваля отсмотрели более 600 спектаклей!). Но об уменьшении количества номинируемых постановок речь не идёт.

Количество номинаций за 20 лет существования премии выросло почти в шесть раз: всё начиналось с магического числа 7, сейчас их почти 40. С некоторыми номинациями происходит воистину трагическая метаморфоза. Когда-то работы дирижёров в музыкальном театре оценивались без разделения на жанры – лучший, он и есть лучший, и неважно, чем он дирижирует – оперой, опереттой или балетом. Теперь в каждом жанре свои лавры, и экспертам приходится чуть не с лупой выискивать мало-мальски приличного дирижёра в оперетте/мюзикле, чтобы тот, кто заведомо станет лучшим, не конкурировал сам с собой.

Все понимают, что дальнейшее увеличение числа номинаций губительно, но процесс, похоже, не остановить. Введённая недавно «Лучшая роль второго плана» возражений, в общем-то, не вызывает. Чего не скажешь о «Лучшем драматурге», которого, вероятнее всего, введут с этого года. Да, о театре былых времён мы обычно судим не по спектаклям, и, увы, не по ролям великих актёров и, увы-увы, не по гениальным решениям постановщиков, но по пьесам. Вот только то, что предлагает нам театр нынешний, он и сам стыдливо называет не пьесой, а текстом. И спектакль по «современной драматургии» существует сегодня зачастую не благодаря, а скорее вопреки ей. Так что номинация, если уж совсем по-честному, должна именоваться «Лучший текстовик». Однако как ни назови, увековечивать она будет имена, которые уже лет через десять мало что скажут очередным неистовым текстоделам.

Ситуацию с участием в фестивале провинциальных театров г-н Смирнов дипломатично определил как «сбой критериев»: даже лауреат питерского «Золотого софита» в номинанты «Маски» попадает далеко не всегда, что уж говорить о лауреатах других региональных фестивалей. Технологически всё вроде просто – достаточно внести соответствующие коррективы в устав, чтобы спектакли-победители автоматически становились номинантами «Маски». Однако простота эта кажущаяся. Во-первых, фестивали очень разнятся не столько даже по уровню участников, сколько по принципам их отбора: не секрет, что далеко не все исповедуют пресловутый «фестивальный формат», немало и таких, что поднимают на щит «старый добрый русский психологический театр», который у «Маски» не в особом почёте. Во-вторых, не на всех фестивалях подсчитываются «голы-очки-секунды», а значит, и лауреаты не определяются. В-третьих, их по стране в год проводится от 50 до 70. Значит, общее количество номинантов – «автоматических» и «состязательных», то есть прошедших отбор экспертов – перевалит далеко за сотню. Председатель СТД Александр Калягин предложил, чтобы автоматически в номинанты подпадали лауреаты фестивалей, проводимых только федеральными округами. Округов всего 10, но, к сожалению, не в каждом из них есть свой театральный фестиваль должного масштаба.

На протяжении последних лет десяти фестиваль стремительно разрастается вширь. То, что не умещается в конкурс, перекочё­вывает во внеконкурсные программы и проекты, пресекая на корню все поползновения создать локальные премии равного с «Маской» статуса, но с более узкими сферами интересов. Единственный прорыв, завершившийся удачей, – проводящийся в Петербурге «Арлекин», фестиваль спектаклей для детей, уже завоевавший статус детской «Золотой маски».