Литературная Газета 6519 ( № 31 2015)

Вектор движения понятен. Можно, конечно, сказать, что цитаты вырваны из контекста… а нет – нельзя! Большая часть контента в книге – дву-, трёх-, четверостишия. Автор старается в максимально сжатой форме донести до читателя свои бессмертные афоризмы. Иногда вообще ужимая мысль до одного слова. Вероятно, это было бы очень интересное следование «традиции новаторства», которая существует в нашей литературе. Если бы не одно «но». Вот несколько примеров «новояза» Вишневского: «содрогазм», «секспромт», «немилостноподатный», «половозрелище», «молчаиспускание», «сластотерпец», «чисто ГИБДДически». Список можно существенно расширить, но, пожалуй, незачем. Общее представление о том, с каким типом мышления мы столкнулись, – налицо. И это – «один из самых цитируемых»?.. Впрочем, удивительного, если разобраться, ничего и нет. Народ кушает то, что ему предлагают…

Обидно, что под видом «правды жизни» Вишневский впаривает интернет-пользователям свои пошленькие сентенции. Кто-то ведь и правда подумает, что вот она – современная поэзия. Механизм отупления масс задействует самые низменные инстинкты. Читателю говорят: нет ничего прекрасного и возвышенного, поэзия – складно зарифмованный скабрёзный анекдот. Не думай, не чувствуй – стихотворный фастфуд предлагает готовые решения. А кто верит во что-то более чистое и менее конкретное, чем замаранные трусы, тот дурак, причём зачастую – опасный:

…Да, сегодня опасней всего несуны,

несуны ахинеи о судьбах страны.

Мы, товарищ, в великой Державе

обосраться сегодня не вправе.

Тексты Вишневского являют наглядный пример того, как однозначно хорошее изобретение – интернет – даёт возможность продвижения, в общем-то, кому попало. И перекочё­вывают похабные вирши со стен общественных уборных на стены аккаунтов, а оттуда уже – на страницы вполне себе солидных издательств. Хорошо только одно: Вишневский – явление преходящее. Что он и сам, вероятно, понимает. По крайней мере, разразился-таки вот этим двустишием:

Я поделился истиной простой.

но молодёжь мне крикнула: «Отстой!»

Теги: Владимир Вишневский , Акын online

Сибирская память

Юрий Градинаров. Братья: Роман. - М.: Вече, 2014. – 464 с. – (Сибириада). – 4000 экз.

Юрий Градинаров. Сыновья: Роман. – М.: Вече, 2014. – 320 с. – (Сибириада). – 4000 экз.

"Братья" и «Сыновья» – сага купеческого рода Сотниковых, повествующая о событиях XIX – начала XX веков. История братьев-купцов основана на реальных событиях и имеет черты хроники. Это даже скорее хроника, нежели художественная проза. Историческая подоплёка в них довлеет над художественным вымыслом. Однако по ощущению мир, описанный в дилогии, – всё же некая искусственная среда. В «Братьях» все герои, за исключением Киприяна, Акима и Петра, отличимы только по внешними признакам; характеры же описываются весьма прямолинейно: этот пьёт, этот – хитрец, этот – весельчак. Всевозможные коллизии прописаны, наоборот, крупными выразительными мазками. Таким образом, несмотря на примитивность некоторых образов, повествование выходит на достойный художественный уровень, и замысел – создать полномасштабное историческое полотно – можно считать вполне удавшимся.

Теперь остановимся на конкретных образах. Киприян – герой статичный. Торговец в нём победил казака: «Такой въедливости и дотошности в делах, пожалуй, нет у торговых людей-туруханцев» . В этой фразе полностью передан портрет зажиточного, основательного старшего брата. Образы Петра и Акима постепенно меняются, герои, озлобляясь, приближаются к черте братоубийства и предательства. И хотя характеры их убедительны, мы не можем ощутить полноту их внутреннего мира. Возможно, причина в том, что наряду с точными описаниями встречаются в романах Градинарова клишированные фразы и шаблонно мотивированные поступки.

Главные герои «Сыновей» – сироты Александр и Иннокентий, а затем их дети описаны куда менее детально, чем в «Братьях», но, надо признать, автору всё же удаётся создать живых и нескучных героев.

Пожалуй, для данного жанра романам «Братья» и «Сыновья» не хватает интриги. В тексте встречаются вот такие фразы, с самого начала раскладывающие всё по полочкам: «Боюсь, чтобы его любовь не выросла в ненависть к тебе. Не привела к раздору меж вами».

Стилистически же это смесь местного говора, перемежающегося с литературной языком. Говор используется в диалогах, литературный язык – в различных описаниях, авторских отступлениях.