Литературная Газета 6533 ( № 47 2015)

«...Существует ещё и ответственность общества, когда оно по ходу своей истории вручает слишком обширную власть в руки одного человека.

И, не снимая с этого человека ни единой доли ответственности за все его деяния, праведные и неправедные перед лицом истории, нельзя забывать и об ответственности общества за то положение, которое занял этот человек» (стр. 72).

В неверном свете представляет автор заключённый в 1939 году пакт с Германией. Он утверждает, что на чаше исторических весов «выгоды временной передышки» уступали по значимости тем необъятным моральным потерям, которые мы якобы понесли в результате пакта и вне нашей страны, и внутри её. Автор совершенно сбрасывает со счёта, что этот договор лишал империалистические державы возможности создать единый антисоветский фронт и давал СССР выигрыш во времени, так необходимом для укрепления обороны. Что касается моральной подготовки наших людей к войне, то все четыре годы ожесточённых боёв с фашистскими ордами во всём величии показали несгибаемый боевой дух советского народа и его воинов.

Рассуждения автора о пакте с Германией могут лишь лить воду на мельницу буржуазных фальсификаторов истории, утверждающих, что СССР пошёл на сговор с Гитлером.

Нельзя согласиться и с утверждением автора о том, что после финской войны нужно было трубить в нашей печати об обнаружившейся на войне слабости подготовки войск и командного состава, о масштабах сделанных ошибок и понесённых потерь (стр. 67). Кому бы это пошло на пользу? В первую очередь – гитлеровцам.

Итоги финской войны обсуждались в марте 1940 г. на специальном Пленуме ЦК нашей партии. Пленум самокритичио подошёл к оценке боевых действий советских войск в Финляндии, вскрыл обнаружившиеся недостатки, наметил пути их устранения. На основе решений Пленума была намечена обширная программа перевооружения и организационной перестройки армии сверху донизу. В тот же период на основе опыта боевых действий второй мировой войны и войны с Финляндией был принят ряд важных постановлений об укреплении различных видов Вооружённых Сил».

(РГАНИ, ф. 5, оп. 58, д. 29, лл. 102–106).

Ещё больше замечаний Лаврентьев предъявил второй и третьей частям записок Симонова.

Взяв за основу заключение Лаврентьева, генерал Епишев высказался категорически против публикации записок. 19 ноября 1966 года он доложил в ЦК КПСС:

«Главное политическое управление СА и ВМФ ознакомилось с записками Константина Симонова «Сто суток на войне» и комментариями к ним. Изучив текст книги К.Симонова, нам представляется, что она в ложном свете отражает многие стороны советской действительности первых дней войны.

«Автор взял на себя задачу безапелляционно судить о предвоенных годах и боевых действиях наших войск в июне-сентябре 1941 года, но допускает при этом неправильные политические обобщения и выводы в оценке происходивших событий.

Вместо объективного раскрытия событий начального периода Великой Отечественной войны, наполненного героизмом и самоотверженностью советских людей, автор сгущает мрачные краски, показывает лишь одни наши промахи и неудачи, критикует всё и вся.

В книге с какой-то раздражённостью, недостойной советского писателя, описываются предвоенные годы и первые месяцы беспримерной борьбы нашего народа против немецко-фашистских захватчиков. Автор в ряде случаев подвергает критике внутреннюю и внешнюю политику Советского государства, обрушивается на нашу пропаганду, литературу, печать.

К.Симонов многократно, с разных сторон стремится показать, что наша страна якобы совершенно не была подготовлена к отпору агрессору. Он предаёт забвению ту гигантскую работу, которую провели наша партия, народ с тем, чтобы осуществить в тридцатых годах индустриализацию страны и на её основе перевооружить Советскую Армию и Флот. Забывать об этом и сгущать краски вокруг неподготовленности армии и флота к началу Великой Отечественной войны – значит проявлять необъективность, бросать тень на Коммунистическую партию, советский народ и Вооружённые Силы.

На протяжении всей книги у автора не нашлось ни одного доброго слова в адрес нашей партии, её огромной плодотворной деятельности в канун войны и в описываемый автором период военных действий.

Зато в записках и особенно в комментариях к ним усиленно муссируются недостатки и ошибки в руководстве страной и армией, многократно подчёркивается неспособность командования – сверху донизу – руководить боевыми действиями.

Вместо впечатляющего отображения беспримерного подвига советских воинов, К.Симонов рисует в записках безысходные картины паники, неразберихи и беспорядка, царившие якобы на фронте везде и всюду. Причём подобные обобщения автор делает на основе частных наблюдений, фактов, полученных им во время поездок по тылам. Да, такие факты, к сожалению, были. Но не они определяли сущность происходивших в ту пору событий, основу и главное в содержании которых составляла самоотверженная, героическая борьба советского народа за свою свободу и независимость.