Литературная Газета 6534 ( № 48 2015)

– Представьте, что у вас всё собрано на жёстком диске и лежит в столе. Замечательно, но вы лишаете себя тактильных ощущений. Это как у слепых отнять их (брайлевские. – Е.П. ) книги, это невозможно. Тактильные ощущения существуют и у нас, зрячих, даже если мы об этом не задумываемся.

– Это познание на абсолютно ином уровне.

– Именно. Как говорил Платон, ничего вообще невозможно узнать, можно только вспомнить. А инструмент воспоминания – это как раз книга, которую вы трогаете пальцами. У вас начинают работать механизмы, которые были заложены две с половиной тысячи лет назад. Вы ещё и строчки не прочитали, а сознание уже запущено! А если вы берёте гаджет и начинаете его листать, то вы обновляете свою память, но не запускаете эти механизмы.

– Давайте поговорим о фильме Олега Дормана «Подстрочник» по воспоминаниям Лилианны Лунгиной. Необычный проект, который стал возможен только на телеканале «Культура». В чём секрет успеха фильма?

– Это необыкновенно интересная тема, я вам благодарен, что вы её вспомнили. Большинство тех, кто посмотрел эту картину, поразила простота приёма. Казалось бы, вот он, рецепт, – можно снимать бесконечное количество фильмов про разных людей. Ты их сажаешь, они говорят: «Здравствуйте, я…» И поехало – от рождения и до заката. Камера работает, человек рассказывает… Десятки, сотни попыток – и практически ни одна не увенчалась успехом.

– Но почему?

– Открою секрет. Мало людей, способных собственную жизнь превратить в художественное произведение. Не рассказать биографию, не рассказать случай из жизни, не проанализировать какие-то отдельные ситуации, а всю жизнь превратить в грандиозный роман.

– Это ведь зависит от масштаба личности?

– Разумеется. Не все могут, и не всем это дано. Лилианна Лунгина не вспоминает свою жизнь, она её пишет заново. Режиссёр присутствует камерой в том романе, который автор на ваших глазах пишет. Оператор снимает не её сейчас, он снимает её ту, которую она сочиняет. В этот момент рассказчица – практически одно целое с присутствующим режиссёром, они вместе создают эту новую форму! Простота этого приёма необыкновенно сложна.

– Получается, что мы, зрители, становимся свидетелями акта творчества…

– Именно! Это акт творчества, это Божественное провидение. «Я попробую рассказать про себя, если мне поможет режиссёр». И вот они вместе начинают жить в этом пространстве, в котором камера видит невидимое, рассказывает то, чего не было, и всё это превращается в особый вид искусства. Они творят вместе новую жизнь – это очень важная вещь. Поэтому камера стоит так, смотрит именно так и видит именно то, что нужно видеть. Именно поэтому это великий роман.

– Вы как продюсер выпустили такие картины, как «Остров», «Мы из будущего», «Жизнь и судьба», «Достоевский», «Шпион»… Сейчас над чем-нибудь работаете?

– Есть одна идея.

– Но вы следите за тем, что происходит в современном кинематографе? Сейчас постоянно говорят о дефиците сценариев, дефиците талантливых фильмов…

– Понимаете, большое кино может быть только в большой стране. А величие страны определяется не только её территорией, не только её прошлым, но и теми вызовами, которые она принимает, на которые отвечает в настоящем. Только энергия современного противостояния создаёт страну, а страна создаёт кино. Всё остальное – слова.

– Но, согласитесь, большой, да и вообще любой стране нужно хорошее кино…

– Слово «нужно» бессмысленно, оно ничего не решает. Это слово обычно произносят начальники: «Нужно – значит, будет». Ничего не будет до тех пор, пока ощущение огромной страны, истории, огромного вызова не станет живой потребностью огромного количества людей, которые здесь живут.

– Сергей Леонидович, в завершение нашего разговора я хотела бы спросить: чем для вас лично был ознаменован Год литературы?