Литературная Газета, 6563 (№ 32-33/2016)

Предыдущий министр, Андрей Фурсенко, запомнился попытками проверить поэзию алгеброй, донельзя формализовав ЕГЭ по литературе, превращением образования в сферу услуг и фразой, которую цитируют до сих пор: «Недостатком советской системы образования была попытка формирования человека-творца, а сейчас наша задача заключается в том, чтобы вырастить квалифицированного потребителя».

Квалифицированного потребителя продолжил формировать и Дмитрий Ливанов, оптимизируя школы и вузы. В крупных городах школы объединяли, превращая их в огромных неуправляемых монстров, а на селе и вовсе закрывали, по сути, лишая деревню будущего. Вузы, среди критериев эффективности которых оказались занимаемая площадь, обеспеченность компьютерами и количество иностранных студентов, тоже закрывались и объединялись («Здравствуй, альма-матер, и прощай», № 16, 2013). В разряд неэффективных попал и Литинститут: учебное оборудование будущих писателей оказалось слишком дешёвым, а число иностранцев, желающих отточить свой талант на чужом языке, – мизерным.

Литинститут удалось отстоять, а вот Самарский государственный университет – нет («Когда утихнет ветер перемен?», «ЛГ», № 28, 2014; «Прощание с классикой», «ЛГ», № 35, 2015) . Классический университет с почти столетней историей стал «структурным подразделением» авиационного вуза. И гуманитарные направления там теперь в положении Золушки. На факультеты филологический по специализации «Русский язык и литература» и социологический по специализации «Психология и социальная педагогика» набора на бюджетные места в этом году нет. Получить профессию учителя русского языка и литературы в Самаре можно лишь на платной основе.

Предыдущий министр проверял алгеброй поэзию, Ливанов – науку. Вот цитата из интервью («Лекарство не для всех, а только для вас», «ЛГ», № 24, 2013) вице-президента РАМН, доктора биологических наук, профессора Александра Арчакова: «Документ из утренней почты – очередная программа стратегического развития научного учреждения… Предлагается срочно заполнить десять разделов плюс «форму экспертного заключения». На 40 страницах (оговорено: не более!) предлагается дать общую характеристику развития научного учреждения, его стратегическую цель и задачи, приоритетные направления, основные проекты… сроки реализации и финансирования, ожидаемые результаты. Не забыты риски, дорожная карта, мониторинг достижения результатов и эффективности реализации программы… Перед нами беспардонная уверенность, что учёному нечем заниматься, кроме как плодить ненужные бумаги».

Ливанов оказался достойным преемником своего предшественника («Умом Фурсенко не понять», «ЛГ», № 2, 2009) . Его тоже очень любят цитировать. Например, вскоре после назначения бывший ректор Института стали и сплавов признался: «Я себя специалистом в сфере высшего образования не считаю». Жаль, его тогда не услышали («Диссертации – липовые, миллионы – подлинные», «ЛГ», № 36, 2013) . Может быть, и не оказались бы мы в хвосте и в образовании, и в науке.

Доктор физико-математических наук в сфере высшего образования специалистом себя не считал, а вот в филологии, видимо, считал. Во всяком случае, на заседании Совета по вопросам проведения итогового сочинения Дмитрий Ливанов («Мы вступили в новую эру, но этого пока не поняли», «ЛГ», № 36, 2014) предложил при оценке сочинений не обращать внимания на грамотность: «Это сковывает, человек боится сделать ошибку и пишет совсем не так, как мог бы или хотел».

С русским языком у Дмитрия Викторовича вообще отношения сложные. После принятия закона о запрете использования нецензурной лексики особую популярность приобрёл выложенный на YouTube видеоролик, на котором самый (теоретически) образованный министр матом подсказывает своему заместителю, как проголосовать за закрытие вузов. Вся думская оппозиция тогда потребовала отставки Дмитрия Ливанова. Не за крепкое словцо, а за всё вкупе. Но он устоял. Устоял и после выступления на съезде Общества русской словесности, где поразил всех заявлением, что в СССР русский язык в программе старших классов фактически отсутствовал. Видимо, он «учился в тёмные года, / язык тогда был жертвою гонений», и «в старших классах сочинений / Ты не писал, Ливанов, никогда?!» («Фотошип», «ЛГ», № 21, 2016) .

Что ж, теперь доктору физико-математических наук, неспециалисту в сфере высшего образования, пропустившему уроки русского, придётся знакомиться с языком украинским – он назначен Специальным представителем Президента Российской Федерации по торгово-экономическим связям с Украиной.

ГКЧП: новые мифы