Литературная Газета, 6618 (№ 42/2017)

– Но всё же, Роман Владимирович, можете ли вы примерить на себя френч Сталина, влезть, так сказать, в его шкуру, осознать, в каких условиях и через какие трудности ему пришлось вести страну? Ему, человеку с религиозным образованием, знанием библейских постулатов.

– Если честно, я к этой фигуре не могу пока приблизиться и не знаю, когда это произойдёт. Но в его шкуру влезть точно не смогу. Хотя, думаю, возможен более чёткий анализ его жизненного пути, смены его мировоззрения, представлений о происходящем, смены подходов… Как и понимание, что на всех его замыслах и действиях сказывался склад личности.

Мой музейный наставник Антонов-Овсеенко Берию и Сталина считал личными врагами, наделял демоническими качествами, говорил, что они были чрезвычайно мстительными, злобными и так далее. Я не могу ничего такого сказать, поскольку не знал их лично. Я исхожу из того, что «по делам их узнайте их».

Дальше не нужно говорить, почему было так. А почему убийца убивает? Часто очень трудно ответить на этот вопрос. Но совершенно очевидно, что преступления должны быть названы преступлениями.

– Подобными вопросами озадачены не только мы с вами. О системе ГУЛАГа написано немало документальных и художественных произведений. Есть ли то, что не нашло отражения?

– Действительно, летопись есть. В девяностые годы, когда об этом было много разговоров и спекуляций, я учился в школе, но ни там, ни в вузе нам об этом не рассказывали. Общаясь сейчас с людьми двадцать плюс, вижу, что и мимо них многое проходит. Надо говорить о тех событиях на понятном им языке и честно, убедительно. Нужны фильмы, аудиокниги, интернет-проекты – предоставление информации на основе современных технологий.

В экспедициях на Чукотку, Колыму мы всеми техническими средствами отсканировали там пространства – это видеосъёмка, съёмки с вертолёта, создание картографии – тысячи фотографий территорий. Из этого могут получиться выставки на высоком технологическом уровне, которые будут восприняты молодёжью. Большое подспорье – интервью с выжившими узниками и их родственниками. 30 октября их увидят зрители некоторых кинотеатров Москвы.

В своей работе мы опираемся на архивные материалы. Изучаем также книги Солженицына, Шаламова, хотя есть и произведения лагерников, которые мало кому известны. Рукописи попадают к нам даже сейчас. Приносят родственники. Скоро выпустим несколько книг.

Вот у нас имеется работа Георгия Демидова. Он дружил с Шаламовым, который писал, что Георгий Демидов самый честный человек из всех, которых он встречал на Колыме. После освобождения Демидов много лет работал над своими произведениями. В 80-х годах у него был проведён обыск, рукописи изъяли. После его смерти в конце 80-х благодаря А.Н. Яковлеву архив передали дочери писателя. Сотрудники общества «Возвращение», созданного бывшим узником ГУЛАГа Семёном Семёновичем Виленским, обработали и издали материалы. Есть и другие авторы, рукописи которых хранятся в архиве «Возвращения», и, поскольку Виленский завещал архив нашему музею, мы продолжаем работу по подготовке и изданию книг.

Сколько выходит телесериалов про милицию-полицию, про спецслужбы, ФЭСы и т.п., где сплошь убийства, насилие, взрывы, поджоги, погони! Центральные каналы забиты ими. Хотя встречаются хорошая режиссура и хорошие актёрские работы. Почему бы не бросить силы кино на рассказы, как люди выживали в лагерях и не теряли надежд? Напрямую обращаюсь с этой просьбой к Министерству культуры.

Нашим музеем учреждён Фонд Памяти. В его планах, связанных с реализацией государственной политики, есть и создание фильмов. Ведём работу с режиссёрами. Например, член совета Фонда Памяти кинорежиссёр Павел Лунгин собирается снять фильм на эту тему. Композитор Алексей Рыбников завершает работу над кинокартиной «Литургия оглашённых», которая создаётся на основе его музыкального спектакля.

– Не могу не спросить, какие главные уроки должно вынести общество, каждый человек из опыта ГУЛАГа?