Литературная мастерская. От интервью до лонгрида, от рецензии до подкаста

Есть отличный прием: когда у вас возникает вопрос «Как я скажу это?» – так и скажите. Например: «Фильм эмоционально насыщен». Я говорю абсолютно серьезно: если у вас возникло любое простодушное наблюдение, вы не знаете, как сказать о нем, и начинаете мучиться, гонять в голове какие-то мысли, – значит, подойдет самое простое определение. Я в такой ситуации прибегаю к безличным оборотам. Когда вы пишете: «Невероятно смешно происходит то-то и то-то», – это «невероятно смешно» звучит одновременно как ваше обещание читателям (то есть будущим зрителям) и как рассказ о вашей собственной реакции. В принципе, вы ничего не обещаете и не гарантируете, вы просто обозначаете связь некой сцены с некой эмоцией. У меня такое бывало, например, когда я написал несколько разных текстов про фильм «Тони Эрдманн». Мне он кажется местами очень смешным, но есть люди, которые воспринимают его исключительно как трагедию, а есть такие, кому он просто скучен, они никаких сильных эмоций не испытывают. Меня эти люди спрашивали: «Ну и где же потрясающие смешные сцены?» Я им говорил: «Для меня потрясающие смешные сцены – эта, эта и эта. Я смотрел фильм в Каннах, и там весь зал валялся под стульями. Если вам не смешно – очень жаль». Нам не под силу сделать что-то с несовпадением эмоциональной реакции. Вы вряд ли угадаете, какая сцена из тех, что показались вам смешными, так же рассмешит большинство зрителей. И даже если вы угадаете, всегда будет недовольное меньшинство.

Финал рецензии: смотреть или не смотреть?

Одна из наиболее индивидуальных вещей – это то, к чему вы приводите рецензию. Есть некие универсальные формулы, но они всегда скучноваты. Когда я писал рецензию на «Время первых» в «Медузу», я, честно скажу, не знал, чем закончить. Не в том смысле, что я не нашел какого-то риторического финала, просто фильм показался мне неудачным – и в то же время я не считал, что надо отговаривать людей идти на него. Там есть удачная сцена, там неплохой замысел. Я был уверен, что фильм провалится в прокате, но тем не менее не ощущал в себе моральных сил сказать: «Это дрянь, не ходите». И я написал так, чтобы зритель сам решал, может ли такое ему понравиться. Понятно, что от посещаемости зависит, удачный этот фильм или нет. Но когда фильм по-настоящему удачный, зритель может вообще не прийти в кино, а фильм все равно останется в истории. И наоборот, если он неудачный, то даже если он соберет толпы, все равно моментально забудется. Так что прием «пусть зритель сам решит» всегда работает.

Если идея у вас сформировалась четко и вы ее развивали от начала рецензии до конца, то финал родится сам – он будет завершением этой идеи, тем, к чему вы вели, что хотели с ее помощью сказать.

Допустим, вы разбираете фильм «Фотоувеличение» Антониони, рассказывающий об убийстве, которое то ли было, то ли нет. Это детектив, но в некотором смысле ложный детектив: герой искал убийцу – не нашел, искал труп – не нашел, искал девушку – не нашел, и в конце он остался один. И вы пишете, например: «Зритель этого фильма подобен герою – он остается в растерянности, он должен искать…» – вас ведет то, что происходило в фильме.

Еще раз поймите: зритель очень важен. Вам не обязательно нужно прямо к нему обращаться в финале или упоминать его, но ваша рецензия – это разговор с ним, вы отвечаете ему на не заданный, но существующий вопрос: «Смотреть или не смотреть?» И вы должны сделать какой-то вывод. Но я очень не советую писать прямолинейно: «Этот фильм нужно посмотреть», или: «Этот фильм не надо смотреть», – потому что такой подход не годится для рецензии, он слишком прост. Прямая рекомендация как бы отменяет весь предыдущий текст, все то огромное количество рассуждений, которые у вас там, я надеюсь, есть. Рекомендация не должна быть настолько примитивной – или же ее следует спрятать в какую-то риторическую конструкцию. В остальном, что касается финала, вы полностью свободны.