Литературная мастерская. От интервью до лонгрида, от рецензии до подкаста

Еще одна возможность – «командировочный» лонгрид: журналист погружается в некое происходящее здесь и сейчас событие, а затем в процессе работы над текстом связывает его с более широким контекстом. Это случается не так часто – просто потому, что такие события обычно требуют быстрой фиксации. Но все-таки случается – можно вспомнить, например, текст Саши Сулим о протестах против изменений границы с Чечней в Ингушетии[81] или текст о том, как Китай создал полицейское государство нового цифрового типа в Синьцзяне[82].

Информация

Разумеется, одна из задач журналистского текста – сообщить новую информацию. Однако далеко не всегда именно информация становится его центральным элементом, если угодно, панчем. Это – случай журналистских расследований, которые, как правило, драматически подводят читателя к ключевому факту, попутно объясняя последствия обнаруженного, а также рассказывая, как это удалось найти.

Мой редакторский опыт показывает, что журналисты-расследователи нередко скептически относятся к нарративу, считая, что выявленных ими фактов достаточно, а лишние эмоции ни к чему. Тем не менее ни один из этих людей не согласится просто предоставить читателям доступ к самим документам, голую фактуру, не собранную в связную конструкцию. А связная конструкция уже сама по себе является историей.

Примером такого рода текста может служить практически любое известное вам журналистское расследование. Вот пара примеров: текст Джона Каррейру в Wall Street Journal, похоронивший громкий медицинский стартап Theranos[83] (из него выросла книга «Дурная кровь»[84] и фильм «Изобретатель»), и материал Светланы Рейтер, Андрея Сошникова и Тимура Кигурадзе о заказанном в даркнете убийстве московской следовательницы[85].

Проблема

Лонгриды, построенные от проблемы, – самый трудный тип, потому что точка тут стремительно начинает разрастаться до всей окружности, и вместе с тем – один из самых распространенных типов. Это, вероятно, связано с тем, как устроен процесс придумывания материалов, который слишком часто останавливается на широких вопросах без дальнейшей фокусировки. Как в России лечат рак? Как живут люди после выхода из тюрьмы? Как устроена работа с посттравматическим стрессовым расстройством? Все это – интересные вопросы, о которых может быть написан не один материал. Но каждому из вопросов нужна калибровка; попытка раскрыть в одном тексте всю проблему целиком легко может привести к провалу.

В этом случае текст обычно как бы «ощупывает» проблему, рассматривает ее с разных точек зрения – и чередует личные, человеческие сюжеты с более системными (например, экспертными и статистическими). Обычно у таких материалов много героев, каждый из которых как бы отвечает за один из аспектов сюжета; в идеале один из героев является сквозным для всего материала: его история как бы ведет нас по проблеме. Часто, впрочем, это не получается – и вести читателя приходится автору: либо с помощью композиционных связок, либо с помощью личного вторжения в текст (второе часто получается хуже).

Выстроить такую конструкцию, чтобы в ней не было дырок, – высший журналистский пилотаж. Таковы уже упомянутый текст Катерины Гордеевой о реабилитации суицидентов, ее же материал о том, с чем сталкиваются женщины, решившие в России обратиться в полицию с заявлением об изнасиловании[86], и многие репортажи Олеси Герасименко, например о букмекерском бизнесе и лудомании[87] или о микрокредитах[88].

Эта классификация в значительной степени условная, и опытные коллеги наверняка найдут в ней лакуны и странности. Так или иначе, задумывая лонгрид, полезно представлять себе, кто или что находится в центре вашего текста, откуда протянутся линии на большую окружность – и что это будет за окружность.

4. Принципы нарратива

Я выделяю пять принципов, на которых основана нарративная журналистика. Существенно важно, что принципы эти взаимодополняющие: они должны сочетаться друг с другом; каждый из них необходим, но сам по себе недостаточен.

Выпуклость

Текст – его тема, его сюжет, его герои – должен быть ярким. В идеале, когда пересказываешь сюжет друзьям или родным, у тех отваливается челюсть, сжимаются кулаки – или выявляется еще какая-нибудь острая эмоциональная реакция. Лонгрид как объект, требующий изрядных временных затрат, по определению должен быть экстраординарным.

Лонгрид на невыпуклую тему, скорее всего, получится скучным. Недавно мне предложили придумать лонгрид о том, как люди покупают квартиры в Москве. Важная ли это тема? Безусловно. Может ли из нее получиться по-настоящему интересный журналистский нарратив? Сомневаюсь. В таких случаях полезно пытаться представлять себе идеального героя, который сделал бы вашу историю по-настоящему захватывающей. Если уже на этом этапе возникают проблемы (человек, который копил на квартиру всю жизнь? получил наследство? – такие вопросы как-то не будоражат), возможно, теме нужен другой формат – например, инструкция или монолог.