Литературно-художественный альманах Дружба. Выпуск 3

Около мачты с пронзительными криками носились два альбатроса. Альбатросы не боятся отдыхать на воде даже при порядочном волнении, но сейчас волны всё же казались им слишком высокими, и птицы искали другого пристанища. Распластав в воздухе длинные, острые крылья, они парили вокруг мачты, вершина которой из-за сильной качки всё время описывала в воздухе огромные эллипсы и восьмерки, каждый раз отклоняясь на несколько метров то в одну, то в другую сторону. Крупные, тяжелые альбатросы не могли так быстро изменять направление полета, они едва уклонялись от столкновения, когда мачта неслась им навстречу, и кидались за ней вдогонку, когда она отходила. Птицы настигали мачту, но их когти только царапали стальную трубу. Наконец одной птице удалось сесть на какую-то скобу, она долго примащивалась, балансировала, прежде чем окончательно сложить крылья, а ее товарка с тоскливым криком полетела к «Кузнецу Захарову». Птица настороженно косилась на стоящих внизу людей и вдруг, желая спрятаться от них, повернула голову и сунула ее под клотик — грибок, которым всегда увенчивают вершину мачты. Голова альбатроса исчезла до самых плеч и снова появилась. Птица подвинулась ближе и попыталась вся влезть под укрытие.

Курганов поднес к глазам висевший у него на груди бинокль. Куда она лезет, глупая? В бинокль удалось разглядеть, что клотик мачты был необычный по форме и представлял собой как бы выгнутую крышу, под которой была довольно широкая кольцевая щель. Сбоку к этой крыше были приделаны маленькие блоки для продергивания веревочных фалов, на которых поднимают сигнальные флаги и фонари.

Вот отчего мачты наверху такие непропорционально толстые. Значит, это не просто небрежность конструктора. Мачты приспособлены для поддержки антенн, на них укреплены грузовые стрелы, выполняющие при погрузке и выгрузке судна роль подъемных кранов, на мачты поднимают сигнальные флаги. Но на «Морском цветке» они, видимо, имеют еще одно назначение; впрочем, это следовало сначала проверить.

Курганов сбежал по трапу на палубу. Заметив дремавшего в тени американского моряка, присел возле него, разбудил.

— Скажите, — вам случалось бывать в трюмах?

— Конечно, сэр, не раз.

— А вы не обратили внимание на мачты? Они пересекают все этажи до самого днища?

— Да, пересекают.

— Они состоят из трубы или в теле мачты есть отверстия?

— Есть дырки, не понятно для чего, в каждом этаже. Сунешь руку, нащупываешь еще одну внутреннюю трубу, сплошную, — с недоумением отвечал разбуженный моряк.

— А из этих дырок не дует?

— Немного тянет свежим воздухом, да ведь когда открыты люки, этого не замечаешь.

— Спасибо, — сказал Курганов, — теперь ясно.

Вдали показался какой-то корабль, шедший на сближение. На его передней мачте вдруг поползли вверх какие-то комочки и неожиданно развернулись яркими лоскутками сигнальных флагов.

— Ишь, как принарядилась старушка! — сказал нагнавший Курганова Аллен, показывая на корабль. — Это в вашу честь, в честь советских моряков. Канонерская лодка «Пампа» принадлежит к военному флоту Аргентины. Мы ее постоянно встречаем, когда проходим эти места. Она здесь патрулирует, потому что рыбаки часто затевают между собой драки с поножовщиной и даже со стрельбой. Конкуренция! Кто раньше привезет улов, — больше выручит за рыбу.

В салоне Девис и Бельчер попрежнему сидели друг против друга.

— Кто бы мог подумать, что простая лампа наделает столько неприятностей! — начал шкипер. — Мы с моим помощником еще раз обсудили ваше предложение, мистер Курганов, относительно спасательных плотиков. Теперь оно вполне своевременно. Здоровые люди могли выплыть из водоворота, но о тех, кто находится в бесчувственном состоянии, мы обязаны позаботиться. Я сейчас отдам приказ снимать филенки дверей, койки в каютах, — словом, начнем сколачивать плоты.

— А я полагаю, что мое предложение теперь потеряло всяким смысл, — спокойно ответил Курганов. — Никому эти плотики не нужны.

— Позвольте, я вас отказываюсь понимать! — начал горячиться Девис.

— Вы с самого начала всё прекрасно понимали, сэр. Лучше нам сейчас поговорить начистоту. В трюмах «Морского цветка» много воды, но держит корабль на воде не воздух под палубой, а пловучий груз. Каждый моряк знает манильские канаты из пальмовых волокон. В воде они не тонут, бухта такого каната выдерживает тяжесть человека. Почти весь груз «Морского цветка» — веревки, очевидно, тоже из пальмовых волокон. Кораблю грозила опасность разбиться о скалы, и это было действительно опасно. Тогда вы приказали послать в эфир сигнал бедствия. Но когда вас от скал отвели и ураган пролетел, тогда, сэр, вы, сговорившись с вашим помощником, повидимому, собственноручно перерубили буксирный трос. Он лежит опечатанный в кладовой на «Кузнеце Захарове», и составлен официальный акт, что на нем видны следы от зубила.

— Ложь!. Ложь!. Я привлеку вас к ответственности за клевету!.. — бесновался шкипер.