Литературное и политическое украинофильство

Если бы, какъ утверждает г. Маковей, в 1848 году «галицкие малороссы выступили на арену политической деятельности, как самостоятельный русский народ», то на упомянутом «соборе», на котором присутствовала вся тогдашняя галицко-русская интеллигенция, был бы наверно вопрос о самостоятельности поставлен и решен, между тем мы видим из записок участников «собора», что «собор» решил галицко-русское наречие очищать от полонизмов и сближать к литературному языку, значит, «собор» признал литературное и национальное единство русского народа. А нам кажется, сам г. Маковей согласится, что больше компетентного органа, чем «собор», для решения национального и языкового вопроса тогда в Галичине не было. Удивительно ли после того, что по мере исследования галицко-русского наречия и изучения литературного русского языка, галицко-русские деятели чем раз больше убеждались в национальном единстве и что, наконец, в 1866 году объявили это единство всенародно? Это другое дело, что наша интеллигенция и до сих пор не знает русского языка, но где ей изучить его, если в школах раньше учили по-немецки, ныне же учат по-польски и на искуственном «русько-украинском» языке, которого, какъ мы после докажем, народ не понимает. Тем не менее галицко-русская интеллигентенция понимает русский литературный язык и гораздо больше читает, произнося по-галицки, русские сочинения, чем украинофильские. Не смотря, однако, на столь неблагоприятные условия, у нас уже многие галичане говорятъ и пишутъ на литературном русском языке не хуже тех жителей юга России, которые кончили русские гимназии и русские университеты. Дело, однако, не в одном языке, так как не менее, если не более важна русская мысль, которую русская партия поддерживает в Галичине, а которую украинофилы так ненавидят. Украинофилы, особенно социалистического оттенка, сами читают сочинения на русском литературном языке, а голова «русько-радикальної» партии, т.е. социалистов, М. Драгоманов, даже советовал им изучать русский язык, хотя бы для того, чтобы читать на немъ социалистические сочинения и подпольную литературу. Редакция социалистического «Народа», выходившего во Львове на малорусском наречии, давала приложения на русском языке, конечно, не в целях его распространения, а в целях пропаганды в России. Даже реформованные иезуитами василиане печатают в своей типографии в Жолкве какие-то брошюры на русском языке. Дело, повторяем, не в одном языке, а в национальной идее. Но и дело сближения галицко-русского книжного языка к общерусскому и изучение и распространение последнего было бы пошло совершенно иначе, если бы русская партия не встречала в сем отношении препятствий и противодействия сначала со стороны таких факторов, как правительство и поляки, а ныне и со стороны покровительствуемых одними и другими украинофилов. Впрочем русская партия не могла даже развить в этом отношении серьезной деятельности, так как находясь до 1879 года в связи с правительством, она боялась потерять его приклонность, а вместе с тем и возможность выторговать то или другое для народа. Серьезное изучение русского языка и русской литературы началось в Галичине только с 80-ти годов, т.е. тогда, когда правительство отдало гегемонию в Галичине в руки поляков.

IV

Горе побежденным!

Мы видели выше, при каких условиях последовало возрождение Червонной Руси. Теперь посмотрим, при каких условиях пришлось ей развиваться, начав с 1848 года, а тогда покажется, оправданы ли нападки г. Маковея на русскую партию в Галичине. По историческим условиям в Червонной Руси русскому населению выпала на долю особенно тяжелая судьба. Червонная Русь представляет русскую этнографическую окраину, где непосредственно соприкасались издревле русская и польская народности, так же как исповедуемые ими русская (прежде православная, потом униатская) вера и латинство. Находясь в политической зависимости от Польши, Червонная Русь видела себя в самой беззащитной близости от ее политических, культурных и религиозных влияний. Лишившись дворянства, единственного элемента, который имел голос в Польше, и стесняемая немецким купечеством, которому польские короли давали многие преимущества, особенно перед православными, Червонная Русь могла противопоставить очень мало препон латинству и полонизму. Можно лишь удивляться национальной жизненности, благодаря которой Червонная Русь не стала чисто польским краем и сохранила, хотя и с большими утратами, русское сознание, русский язык и веру. Естественно, что край, испытавший столь тяжкие исторические судьбы, обессилел и ныне представляет пеструю смесь элементов, с которыми столько веков, ибо от Казимира, от 1340 года, боролось русское население.