Литературные тайны Петербурга. Писатели, судьбы, книги

Гумилев был отчаянно смелым человеком не только на войне. Ирина Одоевцева вспоминала, что однажды на вечере поэзии у балтфлотцев в революционном Петрограде, он читал свое знаменитое стихотворение «Капитаны» и отчетливо продекламировал:

Я бельгийский ему подарил пистолет
И портрет моего государя.

За упоминание про «моего государя» в те времена можно было сразу получить пулю в лоб от «братишки» в клешах. «По залу, – писала Одоевцева, – прокатился протестующий ропот. Несколько матросов вскочило. Гумилев продолжал читать спокойно и громко, будто не замечая, не удостаивая вниманием возмущенных слушателей. Кончив стихотворение, он скрестил руки на груди и спокойно обвел зал своими косыми глазами, ожидая аплодисментов. Гумилев ждал и смотрел на матросов, матросы смотрели на него. И аплодисменты вдруг прорвались, загремели, загрохотали. Всем стало ясно: Гумилев победил. Так ему здесь еще никогда не аплодировали…»

«Мало кто так умирает…»

Живя в Советской России, Гумилёв не скрывал своих взглядов – открыто крестился на храмы. На одном из поэтических вечеров он на вопрос из зала – «каковы ваши политические убеждения?», он смело ответил: «Я убеждённый монархист». За все это поэт потом жестоко поплатился.

3 августа 1921 года Гумилева арестовали по подозрению в участии в заговоре «Петроградской боевой организации Таганцева» и вскоре он был расстрелян. Есть несколько версий относительно причастности Гумилева к заговору Таганцева. Согласно советской, он участвовал в заговоре, по второй – он знал о заговоре, но не донес, что в те времена считалось преступлением. А по третьей, заговора не было вообще, он полностью был сфабрикован ЧК в связи с Кронштадтским восстанием.

Свою трагическую смерть Гумилев предвидел, и еще в 1921 году сам себе написал эпитафию в стихах:

В красной рубашке с лицом, как вымя,
Голову срезал палач и мне,
Она лежала вместе с другими
Здесь в ящике скользком, на самом дне…

О мужественном поведении Гумилева в ЧК ходили легенды. Из тюрьмы он писал жене: «Не беспокойся обо мне. Я здоров, пишу стихи и играю в шахматы». Перед расстрелом поэт написал на стене камеры: «Господи, прости мои прегрешения, иду в последний путь».

Г. Иванов передает рассказ С. Боброва, поэта-футуриста, кокаиниста и большевика, возможно, чекиста, с каким достоинством Гумилев вел себя на расстреле: «Знаете, шикарно умер. Я слышал из первых уст. Улыбался, докурил папиросу… Даже на ребят из особого отдела произвел впечатление… Мало кто так умирает…»

Петербургский писатель Виктор Ушаков в своей статье о Гумилеве утверждает, что роковую роль в его судьбе сыграл Александр Блок. «В дневнике А.А. Блока, – пишет он, – имеется любопытная запись, датированная 25 мая 1921 года: “Депутация (Я. Волковысский, Волынский) к Озолину в ЧК. В феврале меня выгнали из Союза поэтов и выбрали Гумилёва”. Затем по Петрограду в заинтересованных организациях в машинописном варианте стала “ходить” обличительная статья Александра Блока, направленная против акмеизма и лично Николая Гумилёва под заглавием “Без Божества, без вдохновенья”.

Блок не мог простить Гумилёву своего провала на выборах председателя Петроградского Союза поэтов. Кроме того, Николай Степанович остро критиковал блоковскую поэму “Двенадцать”. Гумилёв говорил, что в этой поэме Блок снова распял Христа и убил царя».

«С собой в камеру, – продолжает Ушаков, – он взял томик Гомера и Евангелие. В результате доноса Александра Блока, а также вероятных показаний Н. Пунина (красного искусствоведа и, впоследствии – гражданского мужа Анны Ахматовой) распоряжением Григория Зиновьева от 24 августа 1921 года Николай Гумилёв в числе прочих “заговорщиков” сфабрикованного “Таганцевского дела” без суда был приговорён к расстрелу.

…Я не трушу, я спокоен,
Я – поэт, моряк и воин,
Не поддамся палачу.
Пусть клеймит клеймом позорным —
Знаю, сгустком крови чёрной
За свободу я плачу…

В одном из номеров газеты “Правда” в первых числах сентября 1921 года от ВЧК было опубликовано сообщение “О раскрытом в Петрограде заговоре против советской власти” и список казнённых. Под № 33: “Гумилёв Николай Степанович, 35 лет, б. дворянин, филолог, член коллегии издательства “Всемирная литература”, женат, беспартийный, б. офицер, участник Петроградской боевой контрреволюционной организации, активно содействовал составлению прокламаций контрреволюционного содержания, обещал связать с организацией в момент восстания группу интеллигентов, кадровых офицеров, которые активно примут участие в восстании, получил от организации деньги на технические надобности” (Ю.В. Зобин “Николай Гумилёв”).

Где же его прах?