Литературные теоремы и их доказательства

Оказывается, понимали «умные большевики», что А. Блок осуществляемую ими революцию отождествлял с «бесовщиной», потому и факт обращения к пушкинским «Бесам» был просто проигнорирован. Скорей всего, и рекомендации были по этому поводу – уж очень дружно литературная критика обошла стороной столь важный факт. А ещё Блок понял, что большевики не простят ему поэмы «Двенадцать». Отсюда постоянный страх за свою жизнь. Страх, который стал источником его не понятной болезни, не только для родных, но и для опытных врачей. Об этом писал Орлов Владимир Николаевич в своей книге «Гамаюн, посвящённой жизни и творчеству Александра Блока. Загадочной болезни и смерти поэта посвящена статья, которую я нашла в Интернете — «Загадочная гибель Александра Блока», где автор (имя не нашла), практически, дублирует факты, изложенные в книге. «В дни, когда поэту становилось лучше, «он разбирал и уничтожал архивы, блокноты, записи. Особенно тщательно он старался уничтожить все экземпляры «Двенадцати». После ночей, проведенных в кошмарах, он беспрестанно повторял жене, как в бреду: «Люба, поищи хорошенько, и сожги, все сожги».1 В статье есть и другие версии случившегося, в том числе и официальная, но я не буду на них останавливаться.

М. Петровский отмечает, что «поэма („Двенадцать“) вбирает в себя всю традиционную символику числа двенадцать, так совокупное имя коллективного героя поэмы перекликается с числом евангельских апостолов».

Но всем понятно, что «двенадцать красногвардейцев» из поэмы совсем не похожи на двенадцать евангельских апостолов – первых учеников Христа. Тех, что из поэмы действительно хочется назвать «апостолами новой веры». Только вот какой веры? «Двенадцать» из поэмы не только не похожи на учеников Христа – это нечто противоположное им.

Апостолы – первые ученики Христа, которые после Его крестной смерти несли миру свет Его учения и Благую весть о Нём. А что нёс народу коллективный герой из поэмы:

«Свобода, свобода
Эх, эх, без креста».
………………………
«Мы на горе всем буржуям
Мировой пожар раздуем,
Мировой пожар в крови…»

А теперь прочтём характеристику Блока на «коллективного героя»:

«… Идут двенадцать человек.
В зубах цигарка, примят картуз,
На спину б надо бубновый туз!»

«Бубновый туз», как известно, знак уголовника-убийцы. Следовательно, «двенадцать» из поэмы – это банда уголовников, представляющие собой новую революционную власть.

Заставка к телеспектаклю по поэме «Двенадцать» 1970 г. Художник Герман Травников. «На спину б надо бубновый туз»

Собор двенадцати апостолов. Византийская икона начало XIV века. ГМИИ

Сравним двенадцать «красногвардейцев» – «апостолов новой веры» — как их называют некоторые литературные критики с двенадцатью апостолами – первыми учениками Христа, представленных на византийской иконе.

Икона, как и картинка с «красногвардейцами» Германа Травникова, представляет собой групповой портрет двенадцати апостолов, она будто специально написана для сравнения с группой «красногвардейцев» из поэмы Блока. Разница такая, что сразу можно сказать – двенадцать человек из поэмы – это антиподы двенадцати евангельских апостолов, и что слова Блока из дневника «Христос с красногвардейцами» означает только одно – произошло явление Антихриста с бесами.

Заставка к телеспектаклю по поэме «Двенадцать» 1970 г. Художник Герман Травников. «Ветер весёлый и зол и рад, крутит подолы, прохожих косит»

«Бесы» имеют то же физическое тело, однако «материя» их настолько тонкая, что они не могут быть видимыми человеку, если его «духовные двери восприятия» не открыты… и которые мгновенно материализуются в человеке бездуховном, безнравственном, какие и есть уголовники.

Иеромонах Серафим Роуз. Знаки явления бесов Журнал «Наука и религия». №2, 1991 год