Читаем Литературный альманах Перцепция полностью

на Эвересте приводит к задержке альпинистов в «Зоне смерти». В

качестве иллюстрации – ужасающие фотографии человеческих

пробок на пути к вершине.

Ужасающая, потому что Джону приходилось быть там, и он знает, каково это – экономить кислород на каждом вдохе, находясь на высоте, где ты умираешь, даже когда не делаешь ничего.

Статья сообщает о нескольких смертях. Всего их было шесть за

последние восемь дней – не из-за лавины, не из-за плохой погоды, а по

причине очереди, увеличившей время нахождения в «Зоне смерти» –

выше восьми тысяч метров.

Джон выключает телефон, отшвыривает его в смятую кровать и

20

выходит из комнаты. Он умывается ледяной водой, хлопая себя по

лицу: ну же, очнись. Чистит зубы. У Джона деревянная зубная щётка, ручка снизу покрылась крапинками чёрной плесени. Это не так важно: Джон давно привык экономить на мелочах.

Он всё ещё выплачивает долги, в которые влез, чтобы оплатить себе

экспедицию на Эверест. Детская мечта. Джон родился в Пасадене.

Горный пейзаж на горизонте – декорация, с которой он прожил с

рождения и до поступления в университет. И пока одноклассники

усердно решали в тетрадях задачки по математике или играли в покер

на задней парте, Джон разглядывал горную цепь, которая – если

смотреть чуть выше, как будто не видишь домов – занимала от и до всё

окно. На Уильямсон, которая считается самой сложной из вершин

Калифорнии, Джон поднялся в шестнадцать лет.

Высота захватила его, и с тех пор он мог мечтать лишь об одном –

оказаться на крыше мира.

А оказавшись – оказался совершенно к этому не готов.

Джон засыпает в кофеварку три ложки кофе. Обычная доза на

чашку. Потом, простояв без дела почти минуту, кладёт ещё две.

Садится возле, оперевшись подбородком на ладони, и смотрит, как

одна за другой проливаются в чайник капли кофе.

За те несколько недель, что Джон провёл в базовом лагере, проходя

акклиматизацию, он научился ждать и ничего при этом не делать.

Раньше – спешил, торопился, успевал по пять дел разом или лез на

стену от скуки. Теперь – наблюдает, и течение времени как будто

обходит Джона стороной, как бурный горный ручей обходит большие

камни.

Не обходит, конечно, а обтачивает. Джону ещё нет сорока. Но кожа

его уже покрылась бледными солнечными пятнами – раньше никто не

рассказывал, что в горах нужно использовать SPF.

Поднимаясь на Эверест, он думал, что готов к любой нагрузке.

Столько опыта за плечами – не профессиональный альпинист, конечно, но обошёл все вершины родной страны.

21

Правда, Денали немногим больше шести тысяч метров, тогда как

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза