…где, когда опять навалятся весенние дни,изойдешь потом спрашивая себя в чем разница между сиренью русской и сиренью советской.Где батарейки высаживают изначально чтобы крутить назадтвою динамо-машину, где, когда проходишь под аркойв конце тебя возносит мочегром с ясного небагде не с кем поговорить, где зато можешь молоть языком как хоккейкой в конце третьего периодакогда нет уже времени! в котором ночная бабочка могла бы раскинуть крылья стремительного созреванья где дефицит стройматериалов, зато есть груды сырой глиныкоторой набивают Голема, где ждешь откуда опять прилетит это свинство — шведское ядрои выбьет у тебя из рук учебник чешского языка переплетенный в кожу, как оно выбило его из рук Бальбина[4]где уже только клянешь всё на свете, понимая при этом,что и за говно будешь держаться как вошь за подштанники…15 мая 1977Псалом 58
Я была с тобою в купе мы пошлив вагон-ресторан там было полно вишени выпалили все обоймыЯ наклонилась к немуА у тебя вся кровь отхлынула от лицаи хлынула в область тазаНе отрицаю мы ехали в Китайя держала в руке толстенныйкошель полный юанейМы доехали до Шанхаяи там сразу же потерялиодин другогоО наших детях позаботилась северная степьразбитая табунамиконей которых пекут потом по углам юртПроклял я жизнь проклял Богаи то и другое обдуманнов пользу поэзиито есть существованьявыдернутого из петлиПсалом 97
Когда Россия убивала Бориса Пильнякав чьей-то комнате с потолкаобвалилась отставшая розовая штукатуркаМенеджеры на Западе ловили кайф:в мозгу мармеладперед домом газон из стриженных долларовКогда наганом по затылкуРоссия вырубила Мандельштама —в Праге, пританцовывая шимми[5] в полосатых брючкахТейге разминал бёдра[6]Когда Берт Брехтик[7] рыскал в поисках пиздёнкициркули уже раскручивали ОсвенцимПоэтисты[8] сражались со столиками в кафеблевали манифестамии не зная износа употребляли жизньБыли у нас дети теперь уж у нас их неткуда же как вы думаете они подевалисьспросим Эдисонатого самого с мастеровитыми ручкамиспросим его а не могли бы вы нам изобрестикрюк в потолке«Джон Китс и Перси Биши Шелли…»
Джон Китс и Перси Биши Шеллиотдыхают рядом на протестантском кладбище в Риме[9]и я лежу с ними и между ними,с ними в символическом смысле словамежду ними — в самом прямом…20. IX.1996
Сергей Магид
Отчет за август
Рассказ
Я соскальзываю в башню последней машины и закрываю люк. Стальной блин падает с лязгом, едва не придавив мне пальцы.
Включаю рацию. Зеленый огонек подсветки заливает шкалу. Нахожу цифры на основной частоте, потом фиксирую запасную.
Сеновал готов, говорю я в эфир, расстегивая, наконец, воротничок гимнастерки.
Никто меня теперь не видит. Я здесь старший.
По частоте идут подтверждения.
Семафор готов.
Бункер готов.
Конденсатор готов.
Выходим с аэродрома, говорю я вниз.