Литературный марафон: как написать книгу за 30 дней

• вздорные старики и старухи;

• сильные, харизматичные главные герои;

• невероятные любовные связи;

• скромный, без претензий стиль;

• сюжет разворачивается в городе;

• открытые концовки глав;

• герои в поворотные моменты жизни;

• действие разворачивается на рабочем месте;

• хеппи-энды.

Теперь составьте свой список. Не стесняйтесь: пусть он будет как можно длиннее. Закончив, поместите его в рамочку. Это будет ваша Великая хартия вольностей на следующий месяц. Она поможет вам направить свои великолепные писательские навыки во благо людям.

Чем так полезен этот список?

Дело в том, что если что-то входит в ваши читательские предпочтения, то вы, вероятно, сможете в этом преуспеть и как писатель. Эти языковые, цветовые и стилевые решения по некоторым причинам вызывают в вас наибольший отклик. Это вещи, которые вы понимаете. И когда вы на следующей неделе будете составлять краткий план своего романа, постарайтесь внедрить в него как можно больше элементов своей хартии. Если вам нравится, когда главы начинаются с эпиграфов, начните их собирать для своего романа. Испытываете ли вы удовольствие, читая истории о взрослении? Подумайте, не сделать ли местом действия романа летний лагерь. Есть вероятность, что если определенное настроение, мотив или построение сюжета привлекают вас как читателя, то вы справитесь с ними и как автор.

Итак, это был первый список. А теперь мы переходим ко второму, не менее важному… В него впишите все, что при прочтении наводит на вас скуку. Здесь тоже можно излагать мысли как конкретно, так и описательно. Но главное быть честным. Если вам не нравятся книги, где соотношение слов и картинок чересчур склоняется в сторону текста, запишите это. Мы тут не для того, чтобы осуждать, а просто чтобы лучше вас понять.

В моем списке вы найдете следующее:

• неисправимые главные герои;

• действие книги происходит на ферме;

• главные герои с психическими отклонениями;

• пища или ее поедание – основная тема;

• призраки;

• драмы, основанные на проблемах братьев и сестер;

• книги, состоящие в основном из мыслей персонажей;

• излишнее морализаторство;

• книги, действие которых происходит в XIX веке;

• несчастливый конец.

Теперь ваш черед. Запишите абсолютно все, что вас утомляет и разочаровывает в книгах. За дело!

Закончив, поместите в рамку и этот список. Назовем его Великой хартией вольностей–2, которая является антиподом Великой хартии вольностей–1.

На следующей неделе, которую вы проведете в размышлениях о будущем романе, держите второй список под рукой, чтобы его пункты случайно не перекочевали в вашу книгу.

Понимаю, что это может показаться глупым (зачем напоминать себе о том, чего вы не любите, если вы и так этого не любите?), но будьте бдительны: пункты второго списка – это хитрые существа, которые готовы при первой же возможности проскользнуть в ваш роман.

То, почему они это делают, связано с тем же принципом самосовершенствования, который вынуждает нас приносить из книжного магазина заумные тома. И мы прекрасно понимаем – эти книги проследуют прямиком на книжную полку, с которой никто их больше не снимет. Разве что вместе со всеми пожитками дети отправят их с нами в дом престарелых.

Мы покупаем эти трудные для восприятия книги, потому что считаем: они каким-то образом принесут нам пользу. Перед нами литературный вариант отрубей: все неприятное на вкус должно быть полезным. Такой образ мышления переносится и на творчество. Если нас беспокоит несерьезность рассказа, то первым делом большинство обращается к писательским отрубям из Хартии-2.

Я вас не убедил? Тогда приведу конкретный пример. Когда я обдумывал свой второй месячный роман, я решил, что моя предыдущая книга (история об американском фанате музыки, который был тайно влюблен в собственную жену-шотландку, приехавшую в США по виду на жительство) слишком легкомысленная, ей недостает серьезности.

Я был прав. Поэтому второй раз посвятил себя созданию серьезной книги. Поскольку соответствующих идей у меня не было, я приписал главной героине (которой в противном случае все бы восхищались) кучу психологических проблем, создал ей склонных к самоубийству родственников, выдумал каких-то призраков, при этом ловко подавляя дух персонажа тяжелыми угрызениями совести и нравственными вопросами.

Пытаясь написать то, что должно было остаться в веках, я ухитрился сочинить роман, который не протянул и трех дней. Пропустив в черновик едва ли не все элементы Хартии-2, я после 5000 слов абсолютно потерял интерес к своей героине и ее тяжелой жизни. Только упрямство, сила воли и отсутствие иных идей для романа помогли мне дописать книгу до логического (печального) конца.