Оперативной группой А
с самого начала руководил бригадефюрер СС и генерал-майор полиции В. Шталеккер, затем с 24 марта 1942 г. — бригадефюрер СС и генерал-майор полиции Гейнц Йост (Heinz Jost). Оперативная команда 3/А (Einsatzkommando 3/А) этой группы, которой руководил штандартенфюрер СС и полковник полиции К. Ягер, 2 июля 1941 г. приняла функции полиции безопасности и СД в Литве. Официально его должность называлась «представитель шефа полиции безопасности и СД» des Chefs der Sicherheitspolizei und des SD fur Litauen, Diensstelle Kauen), ей был присвоен номер полевой почты 15641. Основные силы и штаб оперативной команды 3/А разместились в Каунасе, а в Вильнюс, Шяуляй и другие города Литвы убыли другие подразделения этого команды. В Вильнюсе с 26 июня действовала прибывшая из Познани вместе со штабом 9-й армии особая команда 7а под командованием штандартенфюрера СС Вальтера Блюме (Walter Blume). Позже эту команду заменили, и до 2 августа 1941 г. в Вильнюсе действовала оперативная команда 9/В (из Einsatzgruppe В) под командованием оберштурмбаннфюрера СС д-ра Альфреда Фильберта (AlfredFilbert), в Шяуляе до 1 октября 1941 г. действовала оперативная команда 2/А под командованием оберштурмбаннфюрера СС Эдуарда Штрауха (Eduard Strauch). 3 августа 1941 г. в Вильнюс прибыло подразделение оперативной команды 3/А (Teilkommando 3/А) под командованием оберштурмфюрера СС Эриха Вольфа (Erich Wolff), а позже — гауптштурмфюрера СС Германа Герта (Hermann Gerth). В этом подразделении служило около 40 сотрудников. Примерно в феврале 1942 г. это подразделение (Teilkommando 3/А) было переименовано в Вильнюсский отдел немецкой полиции безопасности и СД. Сначала им руководил упомянутый Г. Герт, а после него — оберштурмфюрер СС Рольф Неугебауер (Rolf Neugebauer) и оберштурмфюрер СС Август Мюллер (August Müller){408}.В уничтожении евреев на территории Литвы особенно отличилась моторизованная команда немецкой полиции (Rollkommando),
которой командовал оберштурмфюрер СС Гейнрих Хаманн (Heinrich Hamann). Этот команда была мобильной, быстро перемещалась с одного места на другое и массово уничтожала на занятой территории жителей еврейской национальности, в этом ей помогали местные добровольцы (около 80 литовцев){409}.ВПЛ отмежевалась от немецкой политики, проводимой по отношению к евреям, и не предпринимала никаких действий, которые усугубили бы положение евреев — граждан Литвы. В 1941 г. аппарат первого генерального советника издал отдельным сборником законы и распоряжения ВПЛ. В сборник по ошибке попал не принятый правительством проект распоряжения о создании еврейских гетто. Наоборот, в те дни ВПЛ обращалось к военному руководству Германии с демаршем о начавшихся массовых убийствах мирных граждан Литовского государства, которые проводили подчинённые немецкой полиции безопасности части, однако напрасно — прифронтовое военное командование ничем не могло помочь, потому что «окончательное решение» насчёт еврейского народа приняло ведомство рейхсфюрера СС Г. Гиммлера. В нацистской Германии, как и в Советском Союзе, решающее слово принадлежало партии и политической полиции.
Нарукавный знак СД
Позже, 2 сентября 1942 г., три государственных деятеля независимой Литвы — ксёндз Миколас Крупавичюс (Mykolas Krupavičius),
профессор Ионас Пранас Алекса (Jonas Pranas Aleksa) и доктор Казис Гринюс (Kazys Grinius) — подписали «Меморандум немецкому генеральному комиссару в Каунасе». В Меморандуме анализировалась проводимая немцами политика, её отрицательные последствия для хозяйства Литвы, ясно и недвусмысленно осуждались действия немецкой полиции, проводимые по отношению к евреям и гражданам других национальностей{410}.Конечно, досадно и стыдно, что под влиянием геббельсовской пропаганды в первых листовках и статьях ФЛА большевики и евреи отождествляются, повторяются нацистские антисемитские фразы. Однако очевидно и то, что советская оккупация полностью уничтожила литовскую правовую систему и гражданское общество, ликвидировала элиту народа и тем самым создала тепличные условия для маргиналов и антисемитизма.