Лицедеи

Однако всё произошло совсем не так, как в банальном детективе. Сева открыл сейф, но вдруг его ноги подкосились и тело рухнуло плашмя на паркетный пол. Затем лицо побагровело, глаза словно бы вылезали из орбит, а на губах появилась странная улыбка, которая никак не соответствовала тому, что только что случилось. И тут он еле слышно прошептал:

– Весь мир – театр. А мы…

Лицо Севы побледнело, замерли зрачки и только губы продолжали шевелиться, как будто пытались завершить последний монолог.

Глава 16. Вместо эпилога

Однажды солнечным апрельским днём в Чистом переулке случилось событие, которое обитатели окрестных домов поначалу восприняли в штыки, и на то были веские причины. В течение нескольких часов переулок оказался недоступен на всём его протяжении – от Пречистенки до Большого Левшинского, так что заехать в него или пройтись по тротуару не было никакой возможности. Всё дело в том, что снимался эпизод первой встречи Маргариты с Мастером – тут уж не надо пояснять, о чём идёт речь, поэтому и пешеходы, и автомобилисты в итоге отнеслись к неудобствам с пониманием.

Работа над очередным вариантом экранизации «закатного романа» была в самом разгаре вопреки общепринятому мнению, будто все попытки такого рода обречены на неудачу. Сколько уже было сломано копий и в Европе, и за океаном, однако съёмки срывались из-за нехватки денег или из-за судебных тяжб с наследниками автора романа, а если создателям всё же удавалось довести съёмки до конца, представленный публике продукт коллективного творчества по своему уровню никак не соответствовал тексту, который создал всего лишь один человек, не прибегая к помощи меценатов и продюсеров.

Однако на этот раз все участники съёмок были уверены, что наконец-то удастся создать шедевр, и на то были основания. Во-первых, режиссёром-постановщиком стал человек, который и сам не чужд литературному творчеству, а это уже серьёзный аргумент в пользу грядущего успеха. Во-вторых, на роль Маргариты выбрана Алина Гурская, та самая, что блистала в спектакле «После оттепели», когда-то шедшем на сцене «Театра всех времён» – увы, театр погорел в прямом и переносном смысле, а само здание после капремонта будет переоборудовано под музей народных промыслов.

И вот уже Мастер с Маргаритой встретились, уже она спросила:

– Нравятся ли вам мои цветы?

А он ответил:

– Нет! Я люблю цветы, только не такие.

Ну а затем любовь выскочила перед ними, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила сразу их обоих…

– Снято! – кричит режиссёр.

Однако Алина чем-то недовольна:

– Нет, Глеб! Это никуда не годится. Давай сделаем ещё один дубль.

Глеб ни в какую:

– Ну сколько можно снимать один и тот же эпизод?

– Да пойми ты! Во время этой встречи возникло взаимное влечение, и всё должно быть предельно убедительно.

– Ладно, ещё один дубль и заканчиваем съёмку.

Ну разве может Глеб устоять перед обаянием Алины? Впрочем, он пока так и не решил, в кого влюблён – в талантливую актрису или в тот образ, что создан воображением писателя.