Лицедеи Гора

Большая часть военно-морской мощи Тироса отправилась на дно в морской битве 25-ого Се-Кара в первый год Суверенитета Совета Капитанов Порт-Кара.

— Мои агенты на Косе докладывают, что проводятся воинские тренировки мужчин, и развернута вербовка наемников.

— Мы вполне можем устроить рейд, и уничтожить верфи Тироса, — предложил я, — десять галер с тысячей отборных десантников.

— Их верфи слишком хорошо укреплены, — заметил он.

— Ты думаешь, Кос и Тирос готовятся к нападению? — уточнил я.

— Да, — уверенно ответил Самос.

— Когда? — спросил я.

— Этого я не знаю.

— Вот это уже интересно, — признал я. — Пожалуй, я бы не стал рассматривать Порт-Кар как большую угрозу для них. И вот возрастающее влияние Ара в бассейне Воска кажется мне намного большей угрозой для их торговых и политических интересов.

— Возможно, Ты и прав, — пожал плечами Самос.

— А ситуация там запуталась еще сильнее после формирования Лиги Воска, — добавил я

— И это верно, — согласился со мной Самос.

— Для каких действий тренируют новобранцев на Косе? — уточнил я.

— Пехота, — коротко ответил он.

— Совсем интересно, — задумался я.

Пехота при нападении на Порт-Кар, на мой взгляд, практически бесполезна, по крайней мере, при ее классическом использовании и тактике. Прежде всего, это обусловлено расположением города, в северо-западной части устья Воска, с юга защищенного водами залива Тамбер и моря Тасса, а с севера обширными труднопроходимыми болотами дельты Воска.

— Это что же получается, — удивился я, — Кос планирует бросить вызов Ару на суше?

— Это было бы безумием для них, — заметил Самос.

Я кивнул, признавая его правоту. Ар у всех ассоциируется с самой мощной сухопутной армией на известном Горе. Пехота Коса, встреться она с пехотой Ара в открытом сухопутном сражении, была бы просто раздавлена.

— Значит, остается только один вариант, — предположил Самос, — они планируют каким-то образом применить пехоту против Порт-Кара.

Я опять кивнул. Кос никогда не бросит вызов Ару на его территории. Этого не могло быть, потому что не могло быть никогда.

— Так вот значит что, беспокоит Тебя, — наконец-то понял я.

— Что? — удивился он.

— Возможность того, что, Кос и Тирос могут вскоре выступить против Порт-Кара, — ответил я.

— Нет, — огорошил меня Самос.

— Тогда что же столь обеспокоило Тебя? — совершенно запутавшись, спросил я.

— Ничего, — вновь отмахнулся он от меня.

— Тебя что, тревожит близость Руки Ожидания?

Это, действительно, пугающее и трудное время для многих гореан.

— Нет.

— Давай остановим партию и признаем ничью, — предложил я.

— Нет, — ответил он. — Мы продолжим. Я в порядке.

Я сходил Строителем Убары, угрожая его Убару. Это совершенно явно предполагало последующую атаку моего Посвященного Убары на его Домашний Камень. Самос прикрылся своим Строителем Убара, которого я, конечно тут же взял Посвященным, фигурой менее ценной, причем угроза домашнему камню, конечно, никуда не исчезла, и Самос вынужденно взял моего Посвященного своим Строителем Убары. Размен фигур оказался в мою пользу, к тому же, я, конечно, удалил с доски его Убара своим Строителем Убары.

Самос поворачивался к Линде и бросил:

— Танцуй!

Девушка вскочила на ноги и поспешила в центр зала, на место Сьюзан, которую уже за волосами тянул к своему месту келеустес, тот, кто с помощью барабана задает ритм гребцам. В некоторых военных флотах, и на торговых судах некоторых городов, келеустеса еще называют — хоратор. Он подчиняется непосредственно гребному мастеру. А сам гребной мастер наряду с рулевыми, которых на каждой вахте обычно по двое, ведь большинство гореанских судов имеют по два рулевых весла, подчиняется только капитану.

Мы на некоторое время оторвались от игры, чтобы полюбоваться на танцующую Линду. Казалось, что ее глаза не отрывались от Самоса. Своими пальчиками она дразняще поигрывала с концами шелка, торчащими из узла на ее левом плече.

— Раздевайся, рабыня, — скомандовал Самос.

Легкий рывок узла, и лоскут шелка, сопровождаемый аплодисментами восторженных мужчин, полетел на пол. Линда прекрасно танцевала. Как же мало осталось в ней сейчас от Земной женщины. Сколь счастливой и завершенной стала она на Горе. Безусловно, вначале став простой рабыней.

Я, вслед за Самосом вновь обратил свое внимание на доску. Впрочем, думать там уже было не над чем.

— Захват Домашнего Камня в четыре хода, — объявил я свой вердикт.

Мой друг согласно кивнул, и снял с доски свой Домашний Камень, признавая поражение.

— Она прелестна, — сказал Самос, подняв голову и задумчиво глядя на Линду.

— Да, — не мог не признать я.

— Ты доверяешь мне? — вдруг спросил он.

— Да. Конечно, — озадаченно ответил я.

Она отлично извивалась, соблазнительная гореанская рабыня.

— И все же, почему Ты пригласил меня этим вечером? — вновь спросил я. — Не за тем же, чтобы сыграть партию в Каиссу?

Самос спокойно расставил фигуры, на сей раз, выбрав для себя желтые.

— Копейщик Убара на Убара — пять, — вместо ответа сказал он.