Лицей 2022. Шестой выпуск

Река зашумела под дождём. Илья увидел, как стремительно подходит к ним серая пена. Неожиданно она поднялась пузырём, будто снизу её толкнул огромный потревоженный ливнем хозяин этой воды.

— Она боится меня ранить, — сказал Илья после паузы.

— Ты ещё защищаешь? Во-во. Я говорю, кино. А на деле? Она не хочет быть виноватой. И не хочет сжигать мосты. Ну так… На всякий случай. Не обижайся, но ты такая тряпка. Где твоё достоинство?

Заза уколол в больную точку. Дождь кипел. Саша не видит, думал Илья, ничего не видит, кроме себя. Она не понимает, что он тоже измучен. Она даже не чувствует в нём хорошего человека.

— Налей ещё.

— Во! — Заза сделал кукиш. — Проверим сети, пока не промокли. Жрать охота.

Илья потрошил лещей и видел, как появилась первая звезда. Колол щепу для коптильни, ожидая вторую и третью. На пятой звезде он пил, запрокинув голову. А вскоре звёзд вылезло так много, что стало муторно смотреть на них. Теперь он вглядывался в дым над рекой, слушал звуки моторок, режущих реку, и закрывал глаза, если лодка проплывала рядом с сетями.

Заза снял коптильню с огня. Стали есть рыбу.

— Оно и к лучшему. Поверь, — сказал брат. — Вам надо освободить друг друга. Пускай валит на все четыре стороны.

Внутри Ильи провернулось, внутри всё было против. Саша будто стояла перед ним. В ее спутанных волосах, неровной улыбке было больше гармонии, чем в небе, реке, тишине и мерзкой этой рыбе!

— Хорош… — сказал Илья, сплюнув кость.

— Послушай, я живу не первый день и знаю. А ты не знаешь. И делаешь сейчас неправильно, стараясь удержать её… Да, неправильно. Молчи! — Заза был крепко пьян. — Я говорю тебе это… Давай выпьем! Я говорю, чтобы ты не делал ошибок и был счастлив.

Они выпили. Качнулся берег, и тошно об него ударилась волна.

— Палатку поставим или в машине поспим? — спросил Заза.

— Насрать.

Он встал. Сапоги его скрипнули. Он ушёл в траву.

— Знаешь, что самое поганое?

— Ну? — Илья слушал, как Заза отливает.

— Это то… Не верю я в ваш развод. Нет, притвориться ты можешь. Себе соврать не так сложно. Но самое поганое, что ты никогда её не отпустишь. Тут главное — себя не запустить. Ха! — Застёгивая ремень, Заза доковылял до машины. — Ты не грусти, старик. Будь мужиком! Вошь, как известно, заводится от хандры.

Илья подождал, пока он уляжется и в салоне погаснут лампы. Подошёл к воде и сел на борту лодки, а потом решил плыть на глубину. Берег становился всё дальше, и тяжёлые запахи копоти, влажной травы и тины уносились с прохладным северным дыханием. Илья встал под луной, бросил вёсла. Он сделал несколько забросов, проверяя меткость, как вдруг почувствовал зацеп. Леска стала стравливаться: сначала медленно, а потом — одним сильным и долгим рывком. Илья сделал подсечку, вторую. Начал сматывать. Рыба была уже совсем рядом с бортом. Он пошарил рукой по дну лодки и понял, что подсачек остался на берегу.

И, точно почуяв это, рыба ушла на глубину. Леска тёрлась о борт, цеплялась за уключину, и, чтобы та не порвалась, Илья вытянул спиннинг над водой.

— Тише, тише, — сказал он рыбе. — Мне тоже тяжело.

Удилище кивало и ходило по сторонам. Илье опять удалось подвести добычу к лодке. Вода поднялась, и он увидел мощное питонье тело. Щука надувала жабры, отворяла пасть. Глаза её были ядовиты, будто в их желтизну пустили каплю йода. Вдруг щука сделала свечу. Блеснул белый живот. Раздался плеск, и катушка завертелась вхолостую.

— Сука!

Он смотал пустую леску. Потом ударил спиннингом о борт.

— Сука!!!

Илья бил снова и снова. Удилище крошилось, и его обломки стрелами вонзались в реку.

Всю ночь он провёл в лодке и уже дома понял, что у него жар. Температура держалась второй день. Саша собрала последние вещи, но всё не решалась уйти. Он просыпался и следил за её тонкой мятущейся тенью, точно сквозь повреждённое жаром стекло. Она без конца кипятила чайник и меняла пластинки. Играл бит шестидесятых: «Роллинги», «Бич Бойз», Дилан. От музыки этой у него подёргивались ступни. Саша носила ему мёд и зефир — такие у неё лекарства. Потом она села на подлокотник дивана, поджав одну ногу, и открыла свежий номер «Вокруг света». Стала читать:

— «Во время полового акта самец глубоководного удильщика…» Ты слушаешь? — Илья удивлённо поднял брови. — Это рыба со светящейся удочкой на спине, — объяснила Саша и продолжила: — «Во время полового акта самец глубоководного удильщика впивается зубами в самку и удерживается на ней. Он пьёт её кровь в обмен на свою сперму. Затем их тела сливаются вместе и остаются в таком виде навсегда».

Он ответил, что готов попробовать и судьба удильщика кажется ему идеальным финалом.

Саша запустила пальцы в волосы и сказала будто не ему, а пыльной люстре:

— Крови только во мне не осталось. Ни грамма.

Илья закашлялся.

— Так это я тебя держу?!

Саша подошла к проигрывателю. Боб Дилан пел о том, что времена, они меняются. Он гнусаво вытягивал последнюю фразу:

And the first one now

Will later be last

For the times they are a-changing…