Лицензия на убийство (СИ)

— Нет. Я говорю чистую правду. Убийство — зло, а те кто их совершают, прямо или косвенно — убийцы. И этого не изменить.

— Я рада, что ты это понимаешь. Но позволь спросить тебя…

Тут Рагну прервал голографон. Её вызывала коллега по работе.

— Марта, тебе что-то понадобилось?

— Рагна, тебе срочно нужно явиться в офис. Босс просто рвёт и мечет. Квартальный отчёт трещит по швам, а многие наши сотрудники ушли в отпуск или болеют. Ты нам сейчас очень необходима. Я понимаю, что тебе сейчас несладко. Ты недавно потеряла брата, но без тебя мы здесь не справимся. Выручай! Кстати, где это ты и что за симпатичный парень рядом с тобой? Твой поклонник? Познакомишь?

— Да так. Я сейчас буду, Марта.

— Жду.

Связь прервалась.

Рагна пристально стала смотреть в лицо Натана.

— Мне нужно уходить. Но это не значит, что я передумала поговорить с твоими родителями. Я приду завтра вечером и всё непременно им расскажу. Но у тебя есть шанс сказать об этом самому. Так будет правильнее.

— Может вы всё-таки ничего не скажете? Разве вы сейчас не руководствуетесь одной лишь местью? Вашего брата ведь этим не вернёшь!

— Это вовсе не месть. Это справедливость.

— Что справедливого в том, что за этот поступок, руководствуемый одними лишь эмоциями и жалостью к вам, я буду расплачиваться всю свою жизнь?

— Видно у тебя очень хорошие родители, раз они так не приемлят этот чудовищный метод сокращения населения. Странно, что именно их сын совершил этот вопиющий акт глупости.

— Я только хотел…

— Я уже всё это слышала. Побереги своё красноречие для родителей, а мне пора. Помни, если ты к завтрашнему вечеру не расскажешь о том, что воспользовался лицензией на убийство, это сделаю я сама. Прощай.

Натан не ответил.

Рагна вышла. Входная дверь за ней потихоньку захлопнулась.

Что делать? Что со всем этим делать? А может и вправду стоит рассказать обо всём родителям? В конце концов я их сын и они должны меня будут понять. Если не они, так кто же?

Натан набрал холодной воды из под крана и залпом осушил почти весь стакан.

Но почему я должен отвечать за то, что является нормальным? Не я этот закон установил. Лицензии разрешены и убийства по ним тоже. Тогда в чём моя вина? Почему я должен идти на поводу у этой девушки и мучится сожалениями о содеянном? Я уже взрослый и сам могу решить, что считать правильным, а что нет.

Натан подошёл к окну и открыл его, впустив немного свежего воздуха.

Я ни в чём не виноват. Мне просто пытаются навязать чувство вины. Я не убивал из прихоти. Это всё было заслуженным актом возмездия!

Натан поймал себя на мысли, что говорит с пафосом, присущим героям модных кинолент. Но это реальность и здесь всё по другому.

Натан закрыл окно и грузно опустился на стул.

Если родители узнают, то мне конец. Перед отцом я уж точно не оправдаюсь. Он возненавидит меня. Да и Майк тоже ко мне охладеет, если узнает, что я воспользовался лицензией. Мои родители слишком консервативны. Они не принимают других взглядов идущих вразрез с ихними. Они слишком узко смотрят на изменяющийся вокруг них мир. Тут даже и говорить не стоит. Получается, у меня только один выход: убить Рагну. Но я прекрасно знаю, что не смогу этого. Она мне не сделала ничего плохого. И её требования ко мне вполне обоснованны. К тому же, она молодая девушка. Это уже будет полный перебор. Но есть ли у меня выбор?

Около семи вечера Натан вышел из дому. Он шёл не спеша, всё время останавливаясь, как будто принимая какое-то решение. Несколько раз он разворачивался и шёл обратно, но через несколько шагов вновь возвращался на исходную. Ветер ласково трепал его шевелюру, а закатное великолепие заставляло с восторгом вздрагивать, но в самом нём, в его душе рождалась буря.

Он вдруг вспомнил эпизод из своего детства. Майка тогда ещё не было. Он ел мороженое сидя на скамейке в каком-то скверике. К нему подошли несколько ребят и потребовали отдать мороженное. Он испугался тогда, безропотно протянул его им, а те лишь засмеялись. Один из них выхватил его мороженное и ткнул ему в лицо.

— А так вкуснее?

И снова этот противный гогот. Ребята были постарше его и он даже не предпринял попытки защититься. Да и что бы он этим самым добился?

Он тогда струсил, но не сейчас. Сейчас он не дрогнет.

Ранее, он связался с Рагной по галаграфону. Он вновь просил её, умолял, уговаривал не рассказывать об инциденте с лицензией родителям. Та была не преклонна.

— Если у тебя не хватает духу сказать об этом своим родителям, то это сделаю я. И точка.

— Вы загубите мою жизнь!

— А о моей жизни ты подумал? У меня никого из родных не осталось!

— Я только хотел…

— Я уже всё это слышала. Завтра вечером, не позже. Найди в себе смелость и поступи правильно. Конец связи.