Лицензия на вербовку

Каменский и Гржинек вышли из игры, но с неослабевающим азартом следили за схваткой доктора, консула и русского атташе.

— Господа, уже без четверти час, — сказал Каменский.

— Это последний банк, — робко предложил доктор, который понял, что не успеет съездить домой за деньгами в случае проигрыша.

— Нет, заложим ещё — каждый по одному! — заплетающимся языком предложил Полещук.

Консул в знак согласия кивнул головой и тут же объявил такой банк, какого в этой компании еще не метали, — две тысячи долларов! Каменский и Гржинек, разом охнув, демонстративно отодвинулись от стола.

— Я пас, — едва выдавил из себя доктор.

— Ва-банк! — заорал Полещук и тут же испугался своих слов и даже своего голоса. Консул открыл девятку, и бумажник разведчика полегчал на тысячу долларов.

— Опять ва-банк! — гаркнул разведчик.

Снова проигрыш. Опрокинув в себя стакан виски, Полищук закурил сигарету, откашлялся и едва выдавил из себя:

— Ещё раз ва-банк…

Консул молча открыл свою карту. Девятка? Никто не назвал её, и всё-таки присутствующие поняли, что карта была именно этого номинала.

Полещук почувствовал лёгкое головокружение, выхватил из кармана платок, вытер взмокший лоб и обвёл партнеров взглядом. Гольдман не сводил с него гипнотизирующего взгляда.

«Странно, — мелькнула мысль в затуманенном мозгу разведчика, — что это доктор на меня так уставился? Он не сводит с меня глаз с тех пор, как я впервые стал банкомётом… Да и вообще, как, черт возьми, быстро всё произошло! Минутой назад я был обладателем трёх тысяч долларов, и вдруг! Ну, ничего, тысяча ещё есть, значит, есть надежда…»

Полещук вынул из бумажника пять купюр.

— Пятьсот? — бесстрастно спросил консул. Разведчик кивнул и открыл брошенную ему карту. Восьмерка. Консул прикупил. Девятка.

Половина остававшейся у Полещука суммы была проиграна. Он покачал головой, словно не хотел с этим coглашаться. И поставил последние 500 долларов.

Через секунду ушли и они.

«Черт подери, ну до чего же не везёт! — мысленно выругался разведчик. — За десять минут проиграть четыре тысячи долларов, мыслимое ли дело?! Да расскажи я об этом кому-нибудь из сослуживцев, они назовут меня дешёвым болтуном… Да и, действительно, не сказка ли всё происходящее?! Нет, скорее театр абсурда с участием двух актеров в главной роли!»

— Господин атташе? — раздался голос консула.

Полещуку показалось, что он прозвучал в соседней комнате — в висках молотом стучала кровь, а уши — будто заложены ватой. К тому же ещё больше стала кружиться голова.

«Неужели на меня так подействовало спиртное? — не переставал удивляться своему поведению разведчик. — Но я ведь и бутылки ещё не осилил! Нет, явно что-то не так: говорю не то, что хочу, делаю не то, что собирался… Прямо наваждение какое-то!»

В знак протеста — «наши просто так не сдаются!» — Полещук помахал рукой перед носом Фогеля и вынул оставшиеся триста долларов. Поставил 50. Выиграл. Снова поставил и опять выиграл.

Фортуна подмигивала ему одним глазом — решайся! Громко рассмеявшись, Полещук взял стакан виски, за секунду до этого услужливо наполненный консулом, и не спеша выпил. С трудом удерживая своё тело в вертикальном положении, обратился к доктору, который по-прежнему не сводил с него глаз:

— Не будете ли так любезны, господин Голь… Голь… господин доктор, одолжить мне тысячу долларов… Вы же видели: сегодня мой день, я выигрываю!

— Мне бесконечно жаль, господин атташе, но я проиграл всё…

Вслед зa этим консул, не пересчитывая, небрежно подкинул Полещуку несколько купюр.

— Прошу вас, господин атташе! Здесь ровно тысяча. Возьмёте карту?

— Почему бы и нет! — рассмеялся Полещук.

— Сколько ставите, господин атташе?

— Всё!

Разведчик взял карту, Фогель со своей преувеличенноймедлительностью — тоже.

Семёрка. Нет, он не собирается прикупать. Впрочем, консул, даже не спросив его, открыл свою. Восьмерка. Проклятье!

Фогель безмолвно подвинул разведчику стопку банкнот.

— Здесь две тысячи… Прошу вас, господин атташе, возьмите…

«В благородство играешь, сука, ну-ну… Сейчас посмотрим, чья возьмёт!» — подумал Полещук и тут же объявил:

— Две тысячи, господин консул!

— Две тысячи?

— Конечно, господин консул.

Полещук ничего не прикупил, у него была семерка. А консул вынужден был прикупить.

На этот раз немец изменил своей привычке — поспешил. И было из-за чего! К своей двойке он прикупил семерку пик. Итак, у него ровно девять очков. Впрочем, достаточно было и восьми, чтобы две тысячи вернулись к нему.

После этого их обладателем сразу же стал разведчик. Потом он выиграл ещё. Сколько у него? Три или четы ретысячи?

Не стоит считать — это приносит несчастье!

И так как Полещук уже не знал, сколько он должен, он снова поставил две тысячи.

Пришла четвёрка пик. Мало! К ней надо прикупить. Получил шестёрку пик. Перебор на одно очко. Проклятье! Открыли карты. Оказалось, что консул преспокойненько выжидал, имея на руках всего лишь тройку. Сволочь! Уж не шулерничает ли этот старый змей, консул?!

Две тысячи еще несколько раз пересекли стол, как вдруг за окном пробили часы на королевском дворце.