Лицензия на вербовку

Однажды, основательно поиздержавшись, Полещук вспомнил, что он не только заместитель pезидента КГБ, но и секретный агент ЦРУ по кличке «Уэй». И не беда, что он десять лет не подавал позывных, — мало ли, не было возможности!

Решив, что повинную голову американский меч не сечёт, Полещук устремился в посольство США, где был встречен с распростёртыми объятиями.

Во время вручения верительных грамот разведчикам резидентуры ЦРУ в Лагосе Лоунтри и Хьюзу Полещук назвал свой оперативный псевдоним, присвоенный ему Джоном Беллингхэмом в Непале.

В ответ американские «коллеги» заметили, что давно ждут его визита. Для Полещука это был сюрприз — ведь прошло десять лет с момента его последнего контакта с сотрудниками ЦРУ!

Он поинтересовался, как удалось новым друзьям вычислить его прибытие в Нигерию и то, что он — «Уэй».

— Очень просто, Леонид! — засмеялся Лоунтри, который, судя по его поведению, выступал за старшего.

— Во-первых, если вы помните, вас в аэропорту встречал Будкин, о котором нам давно известно, что он — разведчик.

Во-вторых, в своём посольстве вы заняли ту же должность, которую до вас занимал Пономаренко, принадлежность которого к советской внешней разведке у нас не вызывала сомнений. Он — полковник КГБ, не так ли? Кроме того, по прибытии в Лагос вы заняли его квартиру и стали пользоваться его автомашиной…

Полещук слушал собеседника, стараясь скрыть своё удивление, смешанное с восхищением: «Всё гениальное — просто!»

Заметив его отрешённый взгляд, Лоунтри забеспокоился.

— Если вас не шокируют эти подробности, я могу продолжить перечисление признаков, по которым нам удалось установить, что вы принадлежите к противоборствующей спецслужбе, — Лоунтри лукаво подмигнул Полещуку и снова засмеялся.

— Да-да, конечно, продолжайте…

— Всё своё свободное время вы проводите в обществе своих коллег. Даже находясь на пляже, в посольской купальне, вы пьёте пиво только в их компании. В то же время вы избегаете общения и свысока смотрите на остальных советских дипломатов, не так ли? Это естественно, ведь они все от вас в той или иной мере зависимы… Достаточно одного вашего слова, намёка на их явную или мнимую неблагонадёжность, и любой из ваших «чистых» дипломатов первым же рейсом будет отправлен в Москву и не скоро сможет снова попасть за границу, если вообще сможет…

Разумеется, я говорю лишь о тех сотрудниках советского посольства, чьи позиции не подкреплены родственными связями с высокопоставленными чиновниками из МИДа и из ЦК КПСС…

Надеюсь, я не открою тайны, если скажу, что ваши посольства за рубежом — это вовсе не посольства Советского Союза, как это написано при входе… Это — посольства партийной номенклатуры со Старой площади, чиновников МИДа и генералов КГБ, куда они пристраивают своих детей или детей своих родственников и близких друзей…

Простите, я несколько отвлёкся от темы… Вернёмся к признакам, мистер «Уэй»?

— Да-да, конечно… Очень увлекательно!

— Так вот… В отличие от настоящих дипломатов, вы и ваши сослуживцы не больно жалуете даже посла, a уж о соблюдении вами трудовой дисциплины и говорить не и приходится: в рабочее время вас не найти в посольстве, потому что вы постоянно находитесь в городе якобы по личным делам…

В дополнение ко всему вы ещё и часто появляетесь в посольстве в нерабочее время, особенно вечером, подолгу задерживаетесь там, когда все остальные ваши соотечественники отдыхают или развлекаются… Все сотрудники вашей резидентуры имеют возможность свободно общаться с местным населением и гражданами других стран, находящимися в Лагосе по служебным или каким-то другим делам, особенно с теми, контакты с которыми рядовым советским дипломатам не рекомендованы или категорически запрещены…

Ваши коллеги, офицеры резидентуры, свободно посещают рестораны, бары, казино, тратят большие деньги на угощение своих сотрапезников или компаньонов, чего не может себе позволить «чистый» дипломат вашей миссии в Нигерии…

Словом, признаков, демаскирующих ваш истинный статус, у нас набралось предостаточно… К тому же вашу фотографию мы переслали в Лэнгли… Ответ оттуда лишь подтвердил наши догадки… Нет-нет! Я ошибся — это не догадки, а математически выверенные расчёты… Вот так мы узнаём, «кто есть кто»…

Обратите внимание, мистер «Уэй», я рассказал вам всё как на духу. Это свидетельствует о том, что у нас секретов от вас нет… В будущем я надеюсь на взаимную искренность!

Заметив, как при этих словах заёрзал в кресле Полещук, Лоунтри поспешил добавить:

— Вы с чем-то не согласны, мистер «Уэй»?

— Нет-нет, я согласен… со всем… Но будет лучше, если выстанете называть меня просто Леон…

— Нет проблем, Леон! Впредь я буду называть вас только так! Возвращаясь к поднятой теме, могу лишь добавить одно: в своей работе по выявлению сотрудников КГБ среди советских дипломатов, впервые прибывающих в Лагос, мы используем те же признаки, что и вы… Или я ошибаюсь, Леон?