Лицензия

Дольшер переглянулся с Марьяном, словно молчаливо спрашивая совета — что же со мной делать. А затем оба дружно прыснули со смеху. Расхохотались так, будто я сказала нечто в высшей степени забавное и остроумное.

Я насупилась. Ничего не понимаю. По-моему, кто-то из нас сошел с ума. И это точно не я.

— Прости, Киота, — извинился Дольшер, заметив мою вытянувшуюся физиономию. Вытер заслезившиеся от приступа неожиданного веселья глаза, глубоко вздохнул, окончательно успокаиваясь, и продолжил: — Просто видела бы ты себя сейчас со стороны.

— Да что со мной не так?! — потеряв всяческое терпение, рявкнула я. — Быстро отвечайте! А не то…

И в кончиках пальцев вдруг запульсировала горячая энергия, в любой момент готовая обернуться новым атакующим заклинанием.

— Не стоит, — протянул Дольшер, подняв руки в примиряющем жесте. — Киота, поздравляю тебя. Не знаю, как это получилось, но отныне ты — идеальное в магическом плане создание. Уникум, способный перехватывать и преобразовывать заклинание любого типа, каким бы мощным оно ни было. Универсал, одинаково хорошо владеющий, как ты только что доказала, и оборонными чарами, и атакующими.

— Что? — растерянно переспросила я. — Ты шутишь, что ли?

Дольшер сочувственно покачал головой. Я перевела взгляд на Марьяна, но он глазел на меня с таким тупым восторгом и нескрываемым восхищением, что мне окончательно поплохело. Кажется, новая неприятность будет посерьезнее прежних.

— А мой запас энергии? — на всякий случай поинтересовалась я, с содроганием вспомнив, какую альтернативу в противном случае мне вновь предложит Дольшер. — Надеюсь, хоть с ним все в порядке?

Начальник департамента негромко рассмеялся. Качнул головой и проговорил:

— В полном. Более того, он у тебя отныне практически неограниченный. Я же сказал, что ты теперь можешь преобразовывать заклинания, направленные против тебя, в любых целях. — На этом месте Дольшер замялся. В его желтых глазах мелькнуло отчетливое сомнение — стоит ли продолжать? Однако спустя миг он все же закончил бесцветным голосом: — И по правилам департамента, которые я сам некогда принял и утвердил, ты подлежишь немедленному уничтожению.

* * *

Я сидела в уже знакомом мне кабинете начальника департамента и медленно зверела. Нет, вопреки самым худшим ожиданиям Дольшер не стал меня сразу же убивать. Он сперва решил вдосталь поиздеваться надо мной. А именно — подвергнуть жестокому допросу, избегая, правда, сканирования. Ну да, конечно, на его месте я бы тоже поостереглась. Еще неизвестно, как на такое дерзкое вмешательство в личное пространство отреагируют мои новые непонятно откуда взявшиеся способности.

— Откуда у тебя этот амулет? — в тысячный раз спросил Дольшер, воинственно потрясая перед моим носом злополучным предметом. — Ты его купила? Украла? Нашла?

— Получила в наследство, — устало ответила я в тысячу первый раз. — Это единственное, что мать оставила на память о себе. Тетя говорила, что амулет той подарил мой отец на прощание. Вот мать, видимо, и решила хоть таким образом сделать мне что-нибудь хорошее, раз уж, по сути, отказалась от меня.

— Что ты почувствовала, когда амулет активизировался? — Дольшер откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза и размеренно постукивая пальцами по столу.

Я тяжело вздохнула. Ему что, нравится повторять вопросы по кругу? Или надеется, что я выдам себя невольной оговоркой, попадусь на какой-нибудь мелкой неточности, и тогда меня можно будет с чистой совестью приговорить к смерти?

— Я не помню, — уныло протянула я. — Я была напугана из-за проснувшейся ловушки. Думала, что сейчас погибну.

Дольшер молчал, словно задремав. Я уставилась в окно, за которым уже расплескалась вечерняя синь. Что же за день-то сегодня такой неудачный? Дом, милый дом, увижу ли я тебя снова?

— Вы мне не верите? — тихо спросила я. — Думаете, что я умело скрывала свои способности все время обучения в Академии? Но зачем мне это?

— Киота, определись, пожалуйста, — проговорил Дольшер, чуть заметно поморщившись. — Или ты со мной на «ты», или на «вы». А то меня твои метания уже утомили.

— А вам… тебе все равно, что ли? — полюбопытствовала я, слегка озадаченная таким подходом к делу.

— Абсолютно. — Дольшер слабо улыбнулся. — Видишь ли, Киота, я придерживаюсь одного простого правила: мои сотрудники должны работать и получать результаты в заранее оговоренные сроки. Каким образом они это делают и что при этом обо мне думают — мне плевать. Нравится им хлопать меня по плечу и «тыкать» — пожалуйста. Нравится держать дистанцию — еще лучше. Главное, чтобы не переходили определенную черту.

— И как же им понять, где она проходит, если ты демонстрируешь такое равнодушие? — спросила я, недоверчиво улыбаясь. — Чем больше человеку позволяешь, тем больше он наглеет. Начинает проверять на прочность.