ЛитСериал: Муридаи. Сезон I. Тьма подземелья

Впервые в жизни я заметил на лице отца застывший отпечаток растерянности и даже испуга. Или не впервые? В тот роковой вечер на его лице было точно такое же выражение, что и сейчас. Он смотрел на меня так, словно перед ним предстал призрак. Но что за призрак мог его так напугать?

– Сын, – тихо произнес он и опустил факел.

Несколько позади отца в ярких лучах света появилась Ми-Ни. Она без промедления пальнула из огнестрела. Снаряд со свистом прочертил тьму и пропал. В следующее мгновение фонтан крови вырвался наружу из шеи отца, и он тут же повалился на настил. Крик отчаяния колючим комом безмолвно застрял в моем горле.

Факел выпал из ослабшей руки отца и неспешно покатился к краю. Я кинулся к нему, но в последний момент факел скрылся за настилом, словно подмигнув мне на прощание зловещей улыбкой. Через несколько бесконечно долгих секунд тьму подземелья озарил океан огня. Воздух сотрясли вопли и стоны тысяч муридаев.

– Сын, – раздался слабый, едва слышный голос позади.

Я обернулся. Отец лежал на боку, зажав рану рукой, но кровь обильно сочилась сквозь пальцы. Дрожа всем телом, не в силах произнести ни слова, рыдая как в тот самый вечер, когда погибла моя мама, я подполз к нему.

– Прости…, – из последних сил просипел отец. Слезы заливали мои световые очки, но я все равно их не снимал, чтобы видеть его. Мне столько всего хотелось сказать ему. Сказать о том, как сильно я его люблю и как он мне дорог, но рыдания душили меня, точно стальными тисками.

– Прости…, – все повторял он.

Собрав последние остатки воли, отец дрожащей рукой вынул из-за пазухи небольшую книжку. – Я люблю тебя, сын… – с этими словами жизнь покинула его.

В книжке отец описывал каждый свой день, но делал это так, словно разговаривал со мной. С тем крохой-сыном, каким я был до ужасных событий рокового вечера. Он рассказывал мне, как его терзает чувство вины за то, что не защитил мою маму, оставил свой дом, ради «славной битвы». О том, как не мог смотреть на меня, потому что я напоминал ему о ней. Как пытался выжить меня из гильдии ловчих, чтобы уберечь от опасностей. Однажды он узнал, что меня собираются отправить на Поверхность и настоял, чтобы нас отправили вместе. Без него мне было бы не выжить там. Даже если ради этого пришлось отсечь мою руку. Сердце отца разрывалось от боли, глядя, как его сын лежит на операционном столе. Он дал себе слово, что теперь всегда будет рядом со мной. Отец направил требование верховным селекторам о зачислении меня в его отряд и это требование, безусловно, выполнили.

Читая эти воспоминания, строка за строкой, я не мог сдержать слез. Я перечитывал книжку снова и снова, до тех пор, пока боль в сердце не перестала меня терзать. А затем наступило удивительное, необычайное ощущение легкости. Свободы. Надежды на то, что даже во мраке подземелья может быть светлое будущее.

Рассказ второй: «Вампиро»

Когтистая лапа вампира пронеслась совсем рядом с моим лицом, но я легко уклонился от нее, как и от последовавшего затем щелчка клыков. Боевой транс ускорил мою реакцию и обострил чувства сверх всякой меры. Один стремительный выпад глефы – и обезглавленное чудище рухнуло навзничь, как и десятки ему подобных за моей спиной. Я буквально прорубал себе дорогу в узких коридорах дырявых скал. А в конце этой дороги меня ждала она – смерть. Я точно знал это и все же продолжал упорно идти вперед.

С тех пор, как смерть забрала моего отца, прошло уже более цикла, и все же изматывающая боль зияющей внутри меня пустоты не унималась ни на секунду. Ослабить ее нещадную хватку помогала только охота. Охота за самой смертью. Лишь прикоснувшись к ней, я словно бы оживал, вдыхал полной грудью прохладный воздух Безопасного подземелья, а затем все повторялось. Миллиметр за миллиметром черные воды безумия вновь заполняли мою душу, пронзая ее клинками ледяного пламени, от которого тело трясло, а сердце неистово жгло.

Я потерялся в этом бушующем океане. В нем, точно сон, растворились и мои воспоминания о доме, и последние слова Ми-Ни, перед тем как она ушла из моей жизни, и отряд ловчих отца. Каждую ночь во снах я вновь и вновь возвращался к краю бездонной пропасти, держа в руках крошечную записную книжку. Мои пальцы до сих пор помнят последнее прикосновение к ней.

Я стал изгоем. Ловчим-одиночкой, который без вопросов берется за самые опасные задания. История знала имена нескольких таких одиночек до меня, но много рассказать о них не сможет, ибо век их был слишком коротким. А я лишь хотел найти ее – смерть. И однажды она услышала мой зов.

Несколько дней тому назад меня вызвали в стольный град на личную аудиенцию к одному из верховных селекторов. Такая «великая честь» показалась мне весьма странной, но еще больше я насторожился, узнав о месте встречи.