Лицо для Сумасшедшей принцессы

Я почувствовала, как волосы мои встают дыбом от ужаса, и мелкая, рефлекторная дрожь сотрясает подгибающиеся колени. Этот голос проникал в душу и в мозг, возрождая спящий там подсознательный страх смерти. Трепет подобный тому, который мы испытываем стоя на краю бездны, отделяющей нас от потустороннего мира. И мрачный, пожирающий сознание отзвук, рожденный голосом Бога, не умолкал, а наоборот все ширился и разрастался, вытаскивая наружу все мои тщательно запрятанные кошмары и опасения. Тот, кто долго смотрит в бездну, в итоге — сам становится ею. Перед моим мысленным взором кружился беспорядочный сонм всего самого отталкивающего и неприятного, что мне уже пришлось пережить — гибель от руки принца Ужаса, поход по Лабиринту судьбы, полет через Портал смерти, мерзкий облик Хранителя в Галерее трех порталов… Я понимала, что еще миг, и я сдамся — рухну на колени, и стану униженно умолять Ледяного бога усмирить эти воспоминания, прогнать мои ужасы, одеть мой разум в нерушимую броню изо льда и равнодушия, отстраняющую плоть и душу от всего человеческого… Но, неожиданно, я ощутила, как острые ногти принца впиваются в мои пальцы, раздирая их до крови и болью возвращая меня в мир живых. Я судорожно моргнула и увидела ровный, теплый свет сочувствия и нежности, непрерывно льющийся из его золотистых глаз, и уносящий прочь все мои сомнения, страх и одиночество. И под ободряющей улыбкой любимого мужчины я гордо выпрямилась и бестрепетно встретила завораживающий взор Ледяного чудовища, более не имеющий надо мной никакой власти.

— Сильные! — возмущенно протянул Бог. — Дерзкие и смелые! Как смеете вы, безумцы, противостоять мне?

— Бог, ты кажется забыл, кто сейчас стоит перед тобой! — с вызовом бросил принц, окутываясь коконом белого пламени.

Издевательский хохот наполнил Храм. Звук вибрировал, поднимался вверх, раскачивая стены, осыпая каменную крошку со свода и перекрытий потолка. Звук болезненно бил по барабанным перепонкам, пробуждая желание немедленно заткнуть уши и сжаться в комок, но мы стояли все так же прямо, не стирая с губ ироничных, высокомерным усмешек.

— Жалкий червяк, — соизволил просмеяться и успокоиться чересчур развеселившийся Бог, — уж не хочешь ли ты меня напугать? В моих владениях твоя магия бессильна и ты никогда не сможешь накопить ее в количестве, достаточном для сопротивления моей мощи!

— Ты не боишься пойти против всех? — приподнял бровь принц. — Против демонов, богов и даже демиургов?

Бог возмущенно махнул рукой, словно отметая в сторону всех перечисленных:

— Боги? Жалкая кучка марионеток. Демоны? Зарвавшиеся наглецы. Демиурги? Их время прошло, они постарели и впали в маразм, деградировав от игры, затеянной ими самими. Настает срок моей власти. Скоро по моей воле весь мир превратится в царство льда и холода, заполненное тенями моих детей. Какая сила сможет противостоять подобной мощи?

— Любовь! — громко выкрикнула я, чувствуя, как в ответ на это слово, еще сильнее сжались пальцы принца, крепко обхватывающее мое запястье.

Бог противно хихикнул:

— Что есть любовь? Важно ли это чувство для выживания? В основе бытия любой особи лежат страх, голод, жадность, зависть, власть!

— Любовь и голод движут миром! — вспомнила я фразу, вычитанную когда-то очень давно, лишь сейчас начиная постигать ее истинный смысл.

— Вот видишь, ты сама сказала про голод. — Благосклонно улыбнулся Ледяной бог. — А ты не безнадежна, упрямая девочка! Поэтому я дам тебе возможность понять значение моих слов.

— Не смей трогать принцессу! — выкрикнул принц, задвигая меня себе за спину. — Если ты посмеешь прикоснуться к ней хоть одним из твоих мерзких пальцев, то я…

— То, что ты тогда сделаешь? — глумливо хмыкнул Бог. — О-о-о, — черные глаза пораженно расширились, — так значит, это и есть то, что вы называете любовью?

— Да! — гордо вскинул голову белокурый красавец. — Ты взял нас в плен, ты можешь убить наши тела, но тебе никогда не покорить наш дух и не вытравить из нас любовь, которая сильнее всего!

— Любовь сильнее всего? — по буквам, недоверчиво протянуло чудовище в глыбе льда, разглядывая нас словно чудные, нелепые диковинки. — Сильнее жажды жизни?

— Да! — хором ответили мы, понимая, что наша любовь — единственная в мире сила, которую мы можем противопоставить власти жестокого Бога.

Бог снова расхохотался, еще громче и продолжительнее.

— Глупцы! — торжественно провозгласил он. — Да вы просто наивные дети, еще не постигшие смысла бытия и тешащие себя нелепыми выдумками! Очутившись перед ликом смерти, вы узнаете, что единственная настоящая, заслуживающая внимания и уважения сила — это моя власть, и только я могу даровать вам ту форму существования, которую я избрал для моих преданных слуг. И вы еще станете умолять меня о милости и спасении, начисто позабыв о своей никчемной, бесполезной любви!

— Никогда! — дружно возмутились мы.

Бога затрясло в приступе неудержимого, необузданного гнева: